Неточные совпадения
Сзади — знакомая, плюхающая, как по
лужам, походка. Я уже не оглядываюсь, знаю: S. Пойдет за мною до самых дверей — и потом, наверное, будет стоять внизу, на тротуаре, и буравчиками ввинчиваться туда, наверх,
в мою комнату — пока там не
упадут, скрывая чье-то преступление, шторы…
Знаю: сперва это было о Двухсотлетней Войне. И вот — красное на зелени трав, на темных глинах, на синеве снегов — красные, непросыхающие
лужи. Потом желтые, сожженные солнцем травы, голые, желтые, всклокоченные люди — и всклокоченные собаки — рядом, возле распухшей
падали, собачьей или, может быть, человечьей… Это, конечно, — за стенами: потому что город — уже победил,
в городе уже наша теперешняя — нефтяная пища.
Вдруг он услышал, что в старом доме отворяется окно. Он взглянул вверх, но окно, которое отворилось, выходило не к саду, а в поле, и он поспешил в беседку из акаций, перепрыгнул через забор и
попал в лужу, но остался на месте, не шевелясь.
В летнее время, по пояс задравши рубашонку, он бродит нетвердыми ногами поблизости крыльца и старается
попасть в лужу, которая образовалась вследствие постоянно выливаемых помоев.
Неточные совпадения
Я объяснил, что перчатка принадлежала Карлу Иванычу, распространился, даже несколько иронически, о самой особе Карла Иваныча, о том, какой он бывает смешной, когда снимает красную шапочку, и о том, как он раз
в зеленой бекеше
упал с лошади — прямо
в лужу, и т. п.
Тем временем море, обведенное по горизонту золотой нитью, еще
спало; лишь под обрывом,
в лужах береговых ям, вздымалась и
опадала вода.
Глядя
в деревянный, из палубной рейки, потолок, он следил, как по щелям стекает вода и, собираясь
в стеклянные, крупные шарики,
падает на пол, образуя
лужи.
Не пожелав остаться на прения по докладу, Самгин пошел домой. На улице было удивительно хорошо, душисто,
в небе, густо-синем, таяла серебряная луна, на мостовой сверкали
лужи, с темной зелени деревьев
падали голубые капли воды;
в домах открывались окна. По другой стороне узкой улицы шагали двое, и один из них говорил:
Мы шли, шли
в темноте, а проклятые улицы не кончались: все заборы да сады. Ликейцы, как тени, неслышно скользили во мраке. Нас провожал тот же самый, который принес нам цветы. Где было грязно или острые кораллы мешали свободно ступать, он вел меня под руку, обводил мимо
луж, которые, видно, знал наизусть. К несчастью, мы не туда
попали, и, если б не провожатый, мы проблуждали бы целую ночь. Наконец добрались до речки, до вельбота, и вздохнули свободно, когда выехали
в открытое море.