Неточные совпадения
И дальше сам
с собою: почему красиво? Почему танец красив? Ответ: потому что это несвободное движение, потому что весь глубокий смысл танца именно в абсолютной, эстетической подчиненности,
идеальной несвободе. И если верно, что наши предки отдавались танцу в самые вдохновенные моменты своей жизни (религиозные мистерии, военные парады), то это значит только одно: инстинкт несвободы издревле органически присущ человеку, и мы в теперешней нашей жизни — только сознательно…
Она — потухла; все круги — сразу прогнулись, покоробились. А у меня в сердце — неприятная, даже болезненная компрессия, связанная
с ощущением жалости (сердце — не что иное, как
идеальный насос; компрессия, сжатие — засасывание насосом жидкости — есть технический абсурд; отсюда ясно: насколько в сущности абсурдны, противоестественны, болезненны все «любви», «жалости» и все прочее, вызывающее такую компрессию).
Неточные совпадения
Попробуем признать рабочую силу не
идеальною рабочею силой, а русским мужиком
с его инстинктами и будем устраивать сообразно
с этим хозяйство.
— Не правда ли, очень мила? — сказала графиня про Каренину. — Ее муж со мною посадил, и я очень рада была. Всю дорогу мы
с ней проговорили. Ну, а ты, говорят… vous filez le parfait amour. Tant mieux, mon cher, tant mieux. [у тебя всё еще тянется
идеальная любовь. Тем лучше, мой милый, тем лучше.]
«Наша баррикада», — соображал Самгин, входя в дом через кухню. Анфимьевна — типичный
идеальный «человек для других», которым он восхищался, — тоже помогает строить баррикаду из вещей, отработавших, так же, как она, свой век, — в этом Самгин не мог не почувствовать что-то очень трогательное, немножко смешное и как бы примирявшее
с необходимостью баррикады, — примирявшее, может быть, только потому, что он очень устал. Но, раздеваясь, подумал:
Тишина
идеальная; пройдет разве солдат какой-нибудь по улице или кучка мужиков,
с топорами за поясом. Редко-редко заберется в глушь разносчик и, остановясь перед решетчатым забором,
с полчаса горланит: «Яблоки, арбузы астраханские» — так, что нехотя купишь что-нибудь.
— Я не выставляю подсудимого каким-то
идеальным человеком, — говорил Веревкин. — Нет, это самый обыкновенный смертный, не чуждый общих слабостей… Но он попал в скверную историю, которая походила на игру кошки
с мышкой. Будь на месте Колпаковой другая женщина, тогда Бахарев не сидел бы на скамье подсудимых! Вот главная мысль, которая должна лечь в основание вердикта присяжных. Закон карает злую волю и бесповоротную испорченность, а здесь мы имеем дело
с несчастным случаем, от которого никто не застрахован.