Неточные совпадения
Очнулся — уже стоя перед Ним, и мне страшно поднять глаза: вижу только Его огромные, чугунные руки — на коленях. Эти руки давили Его самого,
подгибали колени. Он медленно шевелил
пальцами. Лицо — где-то в тумане, вверху, и будто вот только потому, что голос Его доходил ко мне с такой высоты, — он не гремел как гром, не оглушал меня, а все же был похож на обыкновенный человеческий голос.
Неточные совпадения
— Семьсот рублей, — начал щелкать тем же
пальцем Иван Матвеевич,
подгибая его всякий раз проворно в кулак, — да за конюшню и сарай сто пятьдесят рублей.
И вот мы опять едем тем же проселком; открывается знакомый бор и гора, покрытая орешником, а тут и брод через реку, этот брод, приводивший меня двадцать лет тому назад в восторг, — вода брызжет, мелкие камни хрустят, кучера кричат, лошади упираются… ну вот и село, и дом священника, где он сиживал на лавочке в буром подряснике, простодушный, добрый, рыжеватый, вечно в поту, всегда что-нибудь прикусывавший и постоянно одержимый икотой; вот и канцелярия, где земский Василий Епифанов, никогда не бывавший трезвым, писал свои отчеты, скорчившись над бумагой и держа перо у самого конца, круто
подогнувши третий
палец под него.
Писатель сидел на широком тяжёлом табурете у большого стола, он
подогнул одну ногу под себя и, упираясь локтем в стол, наклонился вперёд, покручивая ус быстрым движением
пальцев. Его круглая, гладко остриженная голова была освещена огнями двух свечей, глаза смотрели зорко, серьёзно, но куда-то далеко, через Климкова.
Он сидел на постели, занимая почти треть ее. Полуодетая Софья лежала на боку, щекою на сложенных ладонях;
подогнув одну ногу, другую — голую — она вытянула на колени хозяина и смотрела встречу мне, улыбаясь, странно прозрачным глазом. Хозяин, очевидно, не мешал ей, — половина ее густых волос была заплетена в косу, другая рассыпалась по красной, измятой подушке. Держа одною рукой маленькую ногу девицы около щиколотки,
пальцами другой хозяин тихонько щелкал по ногтям ее
пальцев, желтым, точно янтарь.
Он взял письмо к себе, принялся сам писать, писал долго,
подгибая третий
палец под перо и наклоняя правый глаз к самой бумаге.