Неточные совпадения
Через 5 минут мы были уже на аэро. Синяя майская майолика неба и легкое солнце на своем золотом аэро
жужжит следом за нами, не обгоняя и не отставая. Но там, впереди, белеет бельмом облако, нелепое, пухлое, как щеки старинного «купидона», и это как-то мешает. Переднее окошко поднято, ветер, сохнут губы, поневоле их все время облизываешь и все время думаешь о губах.
Вверху невысоко — метрах в 50 —
жужжали аэро. По их медленному низкому лету, по спущенным вниз черным хоботам наблюдательных труб — я узнал аппараты Хранителей. Но их было не два и не три, как обычно, а от десяти до двенадцати (к сожалению, должен ограничиться приблизительной цифрой).
— Да… — долгое, темное молчание. Трубка чуть слышно
жужжала, думала что-то… — Мне непременно надо вас увидеть сегодня. Да, у меня после 16. Непременно.
О — изумленно, кругло, сине смотрит на меня, на мои громко, бессмысленно размахивающие руки. Но я не даю сказать ей слова — я говорю, говорю. А внутри, отдельно — это слышно только мне — лихорадочно
жужжит и постукивает мысль: «Нельзя… надо как-то… Нельзя вести его за собою к I…»
И я не думал, даже, может быть, не видел по-настоящему, а только регистрировал. Вот на мостовой — откуда-то ветки, листья на них зеленые, янтарные, малиновые. Вот наверху — перекрещиваясь, мечутся птицы и аэро. Вот — головы, раскрытые рты, руки машут ветками. Должно быть, все это орет, каркает,
жужжит…
Неточные совпадения
А любопытно взглянуть ко мне в переднюю, когда я еще не проснулся: графы и князья толкутся и
жужжат там, как шмели, только и слышно: ж… ж… ж… Иной раз и министр…
Крестьянское терпение // Выносливо, а временем // Есть и ему конец. // Агап раненько выехал, // Без завтрака: крестьянина // Тошнило уж и так, // А тут еще речь барская, // Как муха неотвязная, //
Жужжит под ухо самое…
Волнение было подавлено сразу; в этой недавно столь грозно гудевшей толпе водворилась такая тишина, что можно было расслышать, как
жужжал комар, прилетевший из соседнего болота подивиться на «сие нелепое и смеха достойное глуповское смятение».
Толпа родных и знакомых,
жужжа говором и шурша шлейфами, подвинулась за ними.
Стоит, то позабываясь, то обращая вновь какое-то притупленное внимание на все, что перед ним движется и не движется, и душит с досады какую-нибудь муху, которая в это время
жужжит и бьется об стекло под его пальцем.