Неточные совпадения
С каким наслаждением я
слушал затем нашу теперешнюю музыку.
Потом показал ей свои «записи» и говорил — кажется, очень хорошо — о красоте квадрата, куба, прямой. Она так очаровательно-розово
слушала — и вдруг из синих глаз слеза, другая, третья — прямо на раскрытую страницу (стр. 7‑я). Чернила расплылись. Ну вот, придется переписывать.
—
Послушайте, вы, ясно, хотите оригинальничать, но неужели вы…
—
Послушайте: вы… вы сознаете, что говорите? Через десять минут я обязан быть в аудиториуме…
Ровно в 17 я был на лекции. И тут почему-то вдруг понял, что сказал старухе неправду: I была там теперь не одна. Может быть, именно это — что я невольно обманул старуху — так мучило меня и мешало
слушать. Да, не одна: вот в чем дело.
I была где-то там, у меня за спиной, возле шкафа. Юнифа шуршала, падала — я
слушал — весь
слушал. И вспомнилось… нет: сверкнуло в одну сотую секунды…
—
Послушайте, в таком случае — зачем же вы записались на меня? И зачем заставили меня прийти сюда?
—
Слушайте, — сказал я, — ведь вы же знаете: всех отравляющих себя никотином и особенно алкоголем — Единое Государство беспощадно…
Уж не знаю как — I выскользнула. И вот — глаза задернуты этой проклятой непроницаемой шторой — она стояла, прислонившись спиной к шкафу, и
слушала меня.
— Чрезвычайно, чрезвычайно любопытно!
Послушайте: а не согласились бы вы… заспиртоваться? Это было бы для Единого Государства чрезвычайно… это помогло бы нам предупредить эпидемию… Если у вас, разумеется, нет особых оснований…
—
Слушайте… — я вскочил со стула. Но он уже громко заговорил о другом...
Не помню, где мы свернули в темноту — и в темноте по ступеням вверх, без конца, молча. Я не видел, но знал: она шла так же, как и я, — с закрытыми глазами, слепая, закинув вверх голову, закусив губы, — и
слушала музыку: мою чуть слышную дрожь.
—
Послушайте, но ведь вы же должны понять, что я думал, что это…
А вот на секунду я и это пронизанное радостью кресло возле кровати — мы одно: и великолепно улыбающаяся старуха у дверей Древнего Дома, и дикие дебри за Зеленой Стеной, и какие-то серебряные на черном развалины, дремлющие, как старуха, и где-то, невероятно далеко, сейчас хлопнувшая дверь — это все во мне, вместе со мною,
слушает удары пульса и несется сквозь блаженную секунду…
—
Слушай: если завтра не случится ничего особенного — я поведу тебя туда — ты понимаешь?
— Нет,
слушайте… — говорю я. — Представьте, что вы на древнем аэроплане, альтиметр пять тысяч метров, сломалось крыло, вы турманом вниз, и по дороге высчитываете: «Завтра — от двенадцати до двух… от двух до шести… в 6 обед…» Ну не смешно ли? А ведь мы сейчас — именно так!
—
Послушайте — ради Благодетеля — вы не видали — куда она ушла? Вот только сейчас — вот сию минуту…
—
Послушайте, — сказала мне I, — эта женщина, кажется, поставила себе целью охранять вас от меня как малого ребенка. Это — с вашего разрешения?
—
Слушай: я пришла сказать тебе, что, может быть, мы уже последние дни… Ты знаешь: с сегодняшнего вечера отменены все аудиториумы.
— Я так счастлива — так счастлива… Я полна — понимаете: вровень с краями. И вот — хожу и ничего не слышу, что кругом, а все
слушаю внутри, в себе…
—
Слушайте — вы с ума сошли! И не столько это — вообще вы… Чему вы радуетесь? Неужели вы можете забыть о том, что вас ждет? Не сейчас — так все равно через месяц, через два месяца…
—
Послушайте… (Грохот: надо кричать в самое ухо.) Она здесь? Где она?
А вы здесь стоите и
слушаете меня.
—
Слушайте… Ее имя — вы знаете, о ком, — вы ее называли? Нет? Только правду — мне это нужно… мне все равно — только правду…
— А вы ровно вдвое — шестнадцатилетне наивны!
Слушайте: неужели вам в самом деле ни разу не пришло в голову, что ведь им — мы еще не знаем их имен, но уверен, от вас узнаем, — что им вы нужны были только как Строитель «Интеграла» — только для того, чтобы через вас…
—
Слушайте: где она — где I? Там, за Стеной — или… Мне нужно — слышите? Сейчас же, я не могу…
—
Послушайте —
послушайте, вы не знаете: нумер I-330…
—
Слушай, I, — я должен… я должен тебе все… Нет, нет, я сейчас — я только выпью воды…
Все это — несуразными комьями, клочьями — я захлебывался, слов не хватало. Кривые, двоякоизогнутые губы с усмешкой пододвигали ко мне нужные слова — я благодарно кивал: да, да… И вот (что же это?) — вот уже говорит за меня он, а я только
слушаю: «Да, а потом… Так именно и было, да, да!»
—
Слушайте, — дергал я соседа. — Да
слушайте же, говорю вам! Вы должны — вы должны мне ответить: а там, где кончается ваша конечная Вселенная? Что там — дальше?