Неточные совпадения
— Дорога? Постой, боярин… в самом
деле…
Слава богу! Ну, Юрий Дмитрич, сядем на коней, мешкать нечего.
— Как что за
дело! — возразил купец, который между тем осушил одним глотком кружку браги. — Да разве мы не православные? Мало ли у нас князей и знаменитых бояр? Есть из кого выбрать. Да вот недалеко
идти: хоть, например, князь Дмитрий Михайлович Пожарский…
— Да, кормилец, правда. Он говорит, что все будет по-старому. Дай-то господь! Бывало, придет Юрьев
день, заплатишь поборы, да и
дело с концом: люб помещик — остался, не люб —
пошел куда хошь.
— Нет, — сказал он, — мы не для того целовали крест польскому королевичу, чтоб иноплеменные, как стая коршунов,
делили по себе и рвали на части святую Русь! Да у кого бы из православных поднялась рука и язык повернулся присягнуть иноверцу, если б он не обещал сохранить землю Русскую в прежней ее
славе и могуществе?
— Что бог велит, то и будет. Но теперь, боярин,
дело идет не о том: по какой дороге нам ехать? Вот их две: направо в лес, налево из лесу… Да кстати, вон едет мужичок с хворостом. Эй, слушай-ка, дядя! По которой дороге выедем мы в отчину боярина Кручины-Шалонского?
— Не говорить о твоем суженом? Ох, дитятко, нехорошо! Я уж давно замечаю, что ты этого не жалуешь… Неужли-то в самом
деле?.. Да нет! где слыхано
идти против отцовой воли; да и девичье ли
дело браковать женихов! Нет, родимая, у нас благодаря бога не так, как за морем: невесты сами женихов не выбирают: за кого благословят родители, за того и ступай. Поживешь, боярышня, замужем, так самой слюбится.
— Я кончил свое
дело, Тимофей Федорович; теперь позволь мне
идти.
— И ведомо так, — сказал Лесута. — Когда я был стряпчим с ключом, то однажды блаженной памяти царь Феодор Иоаннович,
идя к обедне, изволил сказать мне: «Ты, Лесута, малый добрый, знаешь свою стряпню, а в чужие
дела не мешаешься». В другое время, как он изволил отслушать часы и я стал ему докладывать, что любимую его шапку попортила моль…
—
Пойду,
пойду, Федорыч! Я не в других: не стану дожидаться, чтоб меня в шею протолкали. А жаль мне тебя, голубчик, право жаль! То-то вдовье
дело!.. Некому тебя ни прибрать, ни приходить!.. Смотри-ка, сердечный, как ты замаран!.. чернехонек!.. местечка беленького не осталось!.. Эх, Федорыч, Федорыч!.. Не век жить неумойкою! Пора прибраться!.. Захватит гостья немытого, плохо будет!
— Вышел поискать себе съестного. У меня и хлеба-то вдоволь нет;
дней пять тому назад нагрянула ко мне целая ватага шишей: все приели;
слава тебе господи! что голова на плечах осталась!
— Ну, ребята! — сказал старик. — Не правду ли я говорил?.. Что нынче за народ: ни силы, ни проворства. Смотрите! как ключ ко
дну пошел.
— Бог весть! — сказал старик, покачивая головою. — Вишь, какой торопыга! словно по полю бежит! Смотри, вплавь
пошел!..
Дело!..
дело!.. Лихо, молодец!.. Знатно!.. Вот это по-нашенски!
— Я встретил на площади, — отвечал запорожец, — казацкого старшину, Смагу-Жигулина, которого знавал еще в Батурине; он обрадовался мне, как родному брату, и берет меня к себе в есаулы. Кабы ты знал, боярин, как у всех ратных людей, которые валом валят в Нижний, кипит в жилах кровь молодецкая! Только и думушки, чтоб
идти в Белокаменную да порезаться с поляками. За одним
дело стало: старшего еще не выбрали, а если нападут на удалого воеводу, так ляхам несдобровать!
— Что ты, дитятко, побойся бога! Остаться дома, когда
дело идет о том, чтоб живот свой положить за матушку святую Русь!.. Да если бы и вас у меня не было, так я ползком бы приполз на городскую площадь.
— Ложь противна господу, бояре! — сказал спокойно Юрий. — И вот почему должно говорить правду даже и тогда, когда
дело идет о врагах наших.
— Ну, в этот самый
день, вечером, боярин был у князя Черкасского, и на дворе уж стало смеркаться, как мы
пошли с ним на постоялый двор, в который перебрались из дома этого жида, Истомы-Туренина.
— Кажись, по муромской. Кабы знато да ведано, так я меж слов повыспросил бы у боярских холопей: они часто ко мне наезжают. Вот
дней пять тому назад ночевал у меня Омляш; его
посылали тайком к боярину Лесуте-Храпунову; от него бы я добился, как проехать на Теплый Стан; хоть он смотрит медведем, а под хмельком все выболтает. В прошлый раз как он вытянул целый жбан браги, так и принялся мне рассказывать, что у них на хуторе…
— Да, да, — отвечал запорожец, —
дело идет порядком, только торопиться не надобно. Я примусь теперь копать землю, а вы стойте вокруг за чертою; да смотри-те не шевелитесь! К этому кладу большой караул приставлен: не легко он достанется.
— Ну, ребята! — сказал запорожец, —
дело идет к концу: стойте крепко!.. Малыш, сюда!..
Они ж, говорят, осерчали за то, что нижегородцы не
пошли к ним в таборы; а по мне, так
дело и сделали: что им якшаться с этими разбойниками?
—
Слава тебе господи! — вскричал Алексей. — Насилу ты за ум хватился, боярин! Ну, отлегло от сердца! Знаешь ли что, Юрий Дмитрич? Теперь я скажу всю правду: я не отстал бы от тебя, что б со мной на том свете ни было, если б ты
пошел служить не только полякам, но даже татарам; а как бы знал да ведал, что у меня было на совести? Каждый
день я клал по двадцати земных поклонов, чтоб господь простил мое прегрешение и наставил тебя на путь истинный.
— Да порядком поубавилось. Теперь
дело пошло врукопашную: одного-то боярина, что поменьше ростом, с первых разов повалили; да зато другой так наших варом и варит! а глядя на него, и холопи как приняли нас в ножи, так мы свету божьего невзвидели. Бегите проворней, ребята!
В этот самый
день, в который, по необычайному стечению обстоятельств, Милославский нарушил обет, данный им накануне: посвятить остаток
дней своих безбрачной жизни, часу в десятом ночи какой-то бедный прохожий, в изорванном сером кафтане,
шел скорыми шагами вдоль большой московской дороги, проложенной в этом месте по скату глубокого оврага, поросшего густым лесом.
Так! с юности твоей преданный лукавству и нечестию, упитанный неповинной кровию, ты
шел путем беззакония,
дела твои вопиют на небеса; но хуже ли ты разбойника, который, умирая, сказал: «Помяни мя, господи! егда приидеши во царствии твоем!» И едва слова сии излетели из уст убийцы — и уже имя его было начертано на небеси!
— Да пусть их ссорятся! — закричал Марко Козлов. — Нам какое до этого
дело? Кто как хочет, а я с моим полком
иду. Гей, батуринские, на коня!
Завтрашний
день мне бы надобно ехать верст за пятьдесят для исполнения одной священной обязанности; но так как мы входим в Кремль, то мне нельзя отлучиться из Москвы, и я хочу
послать сейчас гонца для уведомления, что обряд, при котором присутствие мое необходимо, не может быть совершен завтра.
Неточные совпадения
Батюшка пришлет денежки, чем бы их попридержать — и куды!..
пошел кутить: ездит на извозчике, каждый
день ты доставай в кеятр билет, а там через неделю, глядь — и
посылает на толкучий продавать новый фрак.
Столько лежит всяких
дел, относительно одной чистоты, починки, поправки… словом, наиумнейший человек пришел бы в затруднение, но, благодарение богу, все
идет благополучно.
Аммос Федорович. Да, нехорошее
дело заварилось! А я, признаюсь,
шел было к вам, Антон Антонович, с тем чтобы попотчевать вас собачонкою. Родная сестра тому кобелю, которого вы знаете. Ведь вы слышали, что Чептович с Варховинским затеяли тяжбу, и теперь мне роскошь: травлю зайцев на землях и у того и у другого.
Слуга. Вы изволили в первый
день спросить обед, а на другой
день только закусили семги и потом
пошли всё в долг брать.
Что за черт! в самом
деле! (Протирает глаза.)Целуются! Ах, батюшки, целуются! Точный жених! (Вскрикивает, подпрыгивая от радости.)Ай, Антон! Ай, Антон! Ай, городничий! Бона, как дело-то
пошло!