Неточные совпадения
Представьте себе четвероугольное туловище, которое едва могло держаться в равновесии на двух коротких и кривых ногах; величественно закинутую назад голову в превысокой косматой шапке, широкое, багровое
лицо; огромные, оловянного цвета, круглые глаза; вздернутый нос, похожий на луковицу, и бесконечные усы, которые не опускались книзу и не подымались вверх, но в прямом, горизонтальном направлении, казалось,
защищали надутые щеки, разрумяненные природою и частым употреблением горелки.
— Дайте ему в щеку! Дайте ему в щеку! — прокричала Татьяна Павловна, а так как Катерина Николаевна хоть и смотрела на меня (я помню все до черточки), не сводя глаз, но не двигалась с места, то Татьяна Павловна, еще мгновение, и наверно бы сама исполнила свой совет, так что я невольно поднял руку, чтоб
защитить лицо; вот из-за этого-то движения ей и показалось, что я сам замахиваюсь.
— Ал раит, — повторил за другими и Дыма как-то радостно. — Теперь выходи, Матвей, на середину и, главное,
защищай лицо. Он будет бить по носу и в губы. Я знаю его манеру…
Неточные совпадения
И до того эта несчастная Лизавета была проста, забита и напугана раз навсегда, что даже руки не подняла
защитить себе
лицо, хотя это был самый необходимо-естественный жест в эту минуту, потому что топор был прямо поднят над ее
лицом.
Плач бедной, чахоточной, сиротливой Катерины Ивановны произвел, казалось, сильный эффект на публику. Тут было столько жалкого, столько страдающего в этом искривленном болью, высохшем чахоточном
лице, в этих иссохших, запекшихся кровью губах, в этом хрипло кричащем голосе, в этом плаче навзрыд, подобном детскому плачу, в этой доверчивой, детской и вместе с тем отчаянной мольбе
защитить, что, казалось, все пожалели несчастную. По крайней мере Петр Петрович тотчас же пожалел.
Самгин стоял,
защищая рукой в перчатке
лицо от снега, ожидая какого-то молодого человека, ему казалось, что время ползет необыкновенно медленно и даже не ползет, а как бы кружится на одном месте.
Елена что-то говорила вполголоса, но он не слушал ее и, только поймав слова: «Каждый привык
защищать что-нибудь», — искоса взглянул на нее. Она стояла под руку с ним, и ее подкрашенное
лицо было озабочено, покрыто тенью печали, как будто на нем осела серая пыль, поднятая толпой, колебавшаяся над нею прозрачным облаком.
— Что
защищает эта баррикада? — спросил Клим и даже смутился — до того строго и глупо прозвучал вопрос, а человек удивленно заглянул в
лицо его и сказал: