Неточные совпадения
Мать твою
в эт-твою!
Ветер, как сумасшедший мельник,
Крутит жерновами облаков
День и ночь…
День и ночь…
А народ ваш
сидит, бездельник,
И не хочет себе ж помочь.
Нет бездарней и лицемерней,
Чем ваш русский равнинный мужик!
Коль живет он
в Рязанской губернии,
Так о Тульской не хочет тужить.
То ли дело Европа?
Там тебе не вот эти
хаты,
Которым, как глупым курам,
Головы нужно давно под топор…
Старая Мануйлиха стала после моего выздоровления так несносно брюзглива, встречала меня с такой откровенной злобой и, покамест я
сидел в хате, с таким шумным ожесточением двигала горшками в печке, что мы с Олесей предпочли сходиться каждый вечер в лесу… И величественная зеленая прелесть бора, как драгоценная оправа, украшала нашу безмятежную любовь.
— Надобно же было, — продолжал Чуб, утирая рукавом усы, — какому-то дьяволу, чтоб ему не довелось, собаке, поутру рюмки водки выпить, вмешаться!.. Право, как будто на смех… Нарочно,
сидевши в хате, глядел в окно: ночь — чудо! Светло, снег блещет при месяце. Все было видно, как днем. Не успел выйти за дверь — и вот, хоть глаз выколи!
Неточные совпадения
Пробираясь берегом к своей
хате, я невольно всматривался
в ту сторону, где накануне слепой дожидался ночного пловца; луна уже катилась по небу, и мне показалось, что кто-то
в белом
сидел на берегу; я подкрался, подстрекаемый любопытством, и прилег
в траве над обрывом берега; высунув немного голову, я мог хорошо видеть с утеса все, что внизу делалось, и не очень удивился, а почти обрадовался, узнав мою русалку.
Вот наконец мы пришли; смотрим: вокруг
хаты, которой двери и ставни заперты изнутри, стоит толпа. Офицеры и казаки толкуют горячо между собою: женщины воют, приговаривая и причитывая. Среди их бросилось мне
в глаза значительное лицо старухи, выражавшее безумное отчаяние. Она
сидела на толстом бревне, облокотясь на свои колени и поддерживая голову руками: то была мать убийцы. Ее губы по временам шевелились: молитву они шептали или проклятие?
— А Бог ее знает, кто она, коли не дочь; да вон старуха
сидит теперь
в своей
хате.
Как будто прикованный,
сидит посереди
хаты, поставив себе
в ноги мешки с золотом.
— Это дьяк! — произнес изумившийся более всех Чуб. — Вот тебе на! ай да Солоха! посадить
в мешок… То-то, я гляжу, у нее полная
хата мешков… Теперь я все знаю: у нее
в каждом мешке
сидело по два человека. А я думал, что она только мне одному… Вот тебе и Солоха!