Неточные совпадения
Николай Сергеич с негодованием отвергал этот слух, тем более что Алеша чрезвычайно любил своего
отца, которого не
знал в продолжение всего своего детства и отрочества; он говорил
об нем с восторгом, с увлечением; видно было, что он вполне подчинился его влиянию.
Я уж и говорить
об этом не хочу: сама должна
знать; припомни, что
отец считает тебя напрасно оклеветанною, обиженною этими гордецами, неотомщенною!
— Бедные! — сказала она. — А если он все
знает, — прибавила она после некоторого молчания, — так это не мудрено. Он и
об отце Алеши имеет большие известия.
— Мне сегодня очень весело! — вскричал он, — и, право, не
знаю почему. Да, да, мой друг, да! Я именно
об этой особе и хотел говорить. Надо же окончательно высказаться, договоритьсядо чего-нибудь, и надеюсь, что в этот раз вы меня совершенно поймете. Давеча я с вами заговорил
об этих деньгах и
об этом колпаке-отце, шестидесятилетнем младенце… Ну! Не стоит теперь и поминать. Я ведь это такговорил! Ха-ха-ха, ведь вы литератор, должны же были догадаться…
И стал он вспоминать все, что
знал об отце. И сколько он ни думал, ничего другого он не знал об отце, как только то, что прежде ничего не было, и его самого не было; и что отец родил, вспоил, вскормил его, научил и дал ему всякое добро и сказал: живи так, как я, и тебе будет всегда хорошо. То же отец сделал и с братьями. И сколько он ни думал, больше он ничего не мог узнать об отце. Все, что он знал об отце, было только то, что отец делал добро и ему и братьям его.
Неточные совпадения
Девочка
знала, что между
отцом и матерью была ссора, и что мать не могла быть весела, и что
отец должен
знать это, и что он притворяется, спрашивая
об этом так легко. И она покраснела за
отца. Он тотчас же понял это и также покраснел.
Надо вам сказать, что у меня нет семейства:
об отце и матери я лет двенадцать уж не имею известия, а запастись женой не догадался раньше, — так теперь уж,
знаете, и не к лицу; я и рад был, что нашел кого баловать.
«Слышь ты, Василиса Егоровна, — сказал он ей покашливая. —
Отец Герасим получил, говорят, из города…» — «Полно врать, Иван Кузмич, — перервала комендантша, — ты,
знать, хочешь собрать совещание да без меня потолковать
об Емельяне Пугачеве; да лих, [Да лих (устар.) — да нет уж.] не проведешь!» Иван Кузмич вытаращил глаза. «Ну, матушка, — сказал он, — коли ты уже все
знаешь, так, пожалуй, оставайся; мы потолкуем и при тебе». — «То-то, батька мой, — отвечала она, — не тебе бы хитрить; посылай-ка за офицерами».
И быстреньким шепотом он поведал, что тетка его, ведьма, околдовала его, вогнав в живот ему червя чревака, для того чтобы он, Дронов, всю жизнь мучился неутолимым голодом. Он рассказал также, что родился в год, когда
отец его воевал с турками, попал в плен, принял турецкую веру и теперь живет богато; что ведьма тетка,
узнав об этом, выгнала из дома мать и бабушку и что мать очень хотела уйти в Турцию, но бабушка не пустила ее.
В ее комнате стоял тяжелый запах пудры, духов и от обилия мебели было тесно, как в лавочке старьевщика. Она села на кушетку, приняв позу Юлии Рекамье с портрета Давида, и спросила
об отце. Но,
узнав, что Клим застал его уже без языка, тотчас же осведомилась, произнося слова в нос: