Неточные совпадения
Они злые и
жестокие, и вот тебе мое приказание: оставайся бедная, работай и милостыню проси, а если кто придет за тобой, скажи: не хочу к вам!..» Это мне говорила мамаша, когда больна была, и я всю
жизнь хочу ее слушаться, — прибавила Нелли, дрожа от волнения, с разгоревшимся личиком, — и всю
жизнь буду служить и работать, и к вам пришла тоже служить и работать, а не хочу быть как дочь…
— Я сегодня еду в Петербург, — равнодушно и устало говорил патрон, медленно опускаясь в кресло. Тяжелые веки едва приподнимались над глазами, и все лицо его, желтое, стянутое глубокими морщинами к седой щетинистой бородке, похоже было на старый пергамент, на котором не всем понятную, но печальную повесть начертала
жестокая жизнь.
Неточные совпадения
Самгин нередко встречался с ним в Москве и даже, в свое время, завидовал ему, зная, что Кормилицын достиг той цели, которая соблазняла и его, Самгина: писатель тоже собрал обширную коллекцию нелегальных стихов, открыток, статей, запрещенных цензурой; он славился тем, что первый узнавал анекдоты из
жизни министров, епископов, губернаторов, писателей и вообще упорно, как судебный следователь, подбирал все, что рисовало людей пошлыми, глупыми,
жестокими, преступными.
И как военные живут всегда в атмосфере общественного мнения, которое не только скрывает от них преступность совершаемых ими поступков, но представляет эти поступки подвигами, — так точно и для политических существовала такая же, всегда сопутствующая им атмосфера общественного мнения их кружка, вследствие которой совершаемые ими, при опасности потери свободы,
жизни и всего, что дорого человеку,
жестокие поступки представлялись им также не только не дурными, но доблестными поступками.
А между тем в глубине своей души он уже чувствовал всю жестокость, подлость, низость не только этого своего поступка, но всей своей праздной, развратной,
жестокой и самодовольной
жизни, и та страшная завеса, которая каким-то чудом всё это время, все эти 12 лет скрывала от него и это его преступление и всю его последующую
жизнь, уже колебалась, и он урывками уже заглядывал за нее.
Эти взгляды на воспитание встретили
жестокий отпор со стороны Марьи Степановны, которая прожила целую
жизнь в замкнутой раскольничьей среде и не хотела знать никаких новшеств.
Нельзя быть моральным человеком и хорошим христианином в индивидуальной, личной
жизни и быть
жестоким эксплуататором и аморальным в социальной
жизни в качестве представителя власти, хозяина предприятий, главы семьи и пр.