— Фантасмагорическое лицо! истинно фантасмагорическое лицо! — вскричал он. — Бедная! Они подъезжают к ней, хотят воспользоваться ее простотою! Неужели Обноскин? Да ведь он же уехал… Странно, ужасно странно! Я поражен, Сережа… Это завтра же надо исследовать и
принять меры… Но уверен ли ты совершенно, что это была Татьяна Ивановна?
― Зачем я говорю это? зачем? ― продолжал он также гневно. ― Чтобы вы знали, что, так как вы не исполнили моей воли относительно соблюдения приличий, я
приму меры, чтобы положение это кончилось.
Как, дескать, можно запускать или оставлять то и другое? Надо сейчас
принять меры. И говорят только о том, как бы починить мостик, что ли, через канаву или огородить в одном месте сад, чтоб скотина не портила деревьев, потому что часть плетня в одном месте совсем лежала на земле.
Выстрелы на дне обрыва и прогулки туда Веры — конечно, факты, но бабушка против этих фактов и могла бы
принять меры, то есть расставила бы домашнюю полицию с дубинами, подкараулила бы любовника и нанесла бы этим еще новый удар Вере.
— Господа! Пожалуйста, пожалуйста! Не вынудьте меня
принять меры строгости, — говорил смотритель, повторяя несколько раз одно и то же. — Пожалуйста, да ну, пожалуйста! — говорил он слабо и нерешительно. — Что ж это? Уж давно пора. Ведь этак невозможно. Я последний раз говорю, — повторял он уныло, то закуривая, то туша свою мариландскую папироску.
Неточные совпадения
Он с холодною кровью усматривает все степени опасности,
принимает нужные
меры, славу свою предпочитает жизни; но что всего более — он для пользы и славы отечества не устрашается забыть свою собственную славу.
— Вообще он скажет со своею государственною манерой и с ясностью и точностью, что он не может отпустить меня, но
примет зависящие от него
меры остановить скандал.
Вронский и Анна всё в тех же условиях, всё так же не
принимая никаких
мер для развода, прожили всё лето и часть осени в деревне. Было между ними решено, что они никуда не поедут; но оба чувствовали, чем долее они жили одни, в особенности осенью и без гостей, что они не выдержат этой жизни и что придется изменить ее.
— Простите меня, княжна! Я поступил как безумец… этого в другой раз не случится: я
приму свои
меры… Зачем вам знать то, что происходило до сих пор в душе моей? Вы этого никогда не узнаете, и тем лучше для вас. Прощайте.
Собакевич все слушал, наклонивши голову, — и что, однако же, при всей справедливости этой
меры она бывает отчасти тягостна для многих владельцев, обязывая их взносить подати так, как бы за живой предмет, и что он, чувствуя уважение личное к нему, готов бы даже отчасти
принять на себя эту действительно тяжелую обязанность.