Неточные совпадения
Дело в том, что Настасьи, и особенно
по вечерам, поминутно не бывало дома: или убежит к соседям, или в лавочку, а
дверь всегда оставляет настежь.
В третьем этаже,
по всем приметам, квартира, что прямо под старухиной, тоже пустая: визитный билет, прибитый к
дверям гвоздочками, снят, — выехали!..
Слышно было, как во всех этажах,
по всей лестнице собиралась толпа, слышались голоса, восклицания, всходили, стучали, хлопали
дверями, сбегались.
Произошло это утром, в десять часов. В этот час утра, в ясные дни, солнце всегда длинною полосой проходило
по его правой стене и освещало угол подле
двери. У постели его стояла Настасья и еще один человек, очень любопытно его разглядывавший и совершенно ему незнакомый. Это был молодой парень в кафтане, с бородкой, и с виду походил на артельщика. Из полуотворенной
двери выглядывала хозяйка. Раскольников приподнялся.
— Это пусть, а все-таки вытащим! — крикнул Разумихин, стукнув кулаком
по столу. — Ведь тут что всего обиднее? Ведь не то, что они врут; вранье всегда простить можно; вранье дело милое, потому что к правде ведет. Нет, то досадно, что врут, да еще собственному вранью поклоняются. Я Порфирия уважаю, но… Ведь что их, например, перво-наперво с толку сбило?
Дверь была заперта, а пришли с дворником — отперта: ну, значит, Кох да Пестряков и убили! Вот ведь их логика.
Ровно через двадцать минут
по уходе Разумихина раздались два не громкие, но поспешные удара в
дверь; он воротился.
Дамы потихоньку пошли за отправившимся
по лестнице вперед Разумихиным, и когда уже поравнялись в четвертом этаже с хозяйкиною
дверью, то заметили, что хозяйкина
дверь отворена на маленькую щелочку и что два быстрые черные глаза рассматривают их обеих из темноты. Когда же взгляды встретились, то
дверь вдруг захлопнулась, и с таким стуком, что Пульхерия Александровна чуть не вскрикнула от испуга.
По той же стене, где была кровать, у самых
дверей в чужую квартиру, стоял простой тесовый стол, покрытый синенькою скатертью; около стола два плетеных стула.
Раскольников вдруг заметил, что, бегая
по комнате, он раза два точно как будто останавливался подле
дверей, на одно мгновение, и как будто прислушивался…
— Ну какие тут депутаты-с, батенька! Вообразится же человеку! Да этак
по форме и действовать-то нельзя, как вы говорите, дела вы, родимый, не знаете… А форма не уйдет-с, сами увидите!.. — бормотал Порфирий, прислушиваясь к
дверям.
Дверь за собой забыл притворить, а убил, двух убил,
по теории.
— Вот, посмотрите сюда, в эту вторую большую комнату. Заметьте эту
дверь, она заперта на ключ. Возле
дверей стоит стул, всего один стул в обеих комнатах. Это я принес из своей квартиры, чтоб удобнее слушать. Вот там сейчас за
дверью стоит стол Софьи Семеновны; там она сидела и разговаривала с Родионом Романычем. А я здесь подслушивал, сидя на стуле, два вечера сряду, оба раза часа
по два, — и, уж конечно, мог узнать что-нибудь, как вы думаете?
Дуня поняла ее, схватила ключ, бросилась к
дверям, быстро отомкнула их и вырвалась из комнаты. Чрез минуту, как безумная, не помня себя, выбежала она на канаву и побежала
по направлению к — му мосту.
Ему даже отойти от них не хотелось, но он поднялся
по лестнице и вошел в большую, высокую залу, и опять и тут везде, у окон, около растворенных
дверей на террасу, на самой террасе, везде были цветы.
Он долго ходил
по всему длинному и узкому коридору, не находя никого, и хотел уже громко кликнуть, как вдруг в темном углу, между старым шкафом и
дверью, разглядел какой-то странный предмет, что-то будто бы живое.
Неточные совпадения
По уходе их отворяются
двери, и Мишка выбрасывает из них cop. Из других
дверей выходит Осип с чемоданом на голове.
В каморку постучалися. // Макар ушел… Сидела я, // Ждала, ждала, соскучилась. // Приотворила
дверь. // К крыльцу карету подали. // «Сам едет?» — Губернаторша! — // Ответил мне Макар // И бросился на лестницу. //
По лестнице спускалася // В собольей шубе барыня, // Чиновничек при ней.
Сопровождаемый Пфейфершей, Грустилов ощупью спустился
по темной лестнице вниз и едва мог нащупать
дверь.
Княгиня Бетси, не дождавшись конца последнего акта, уехала из театра. Только что успела она войти в свою уборную, обсыпать свое длинное бледное лицо пудрой, стереть ее, оправиться и приказать чай в большой гостиной, как уж одна за другою стали подъезжать кареты к ее огромному дому на Большой Морской. Гости выходили на широкий подъезд, и тучный швейцар, читающий
по утрам, для назидания прохожих, за стеклянною
дверью газеты, беззвучно отворял эту огромную
дверь, пропуская мимо себя приезжавших.
Между тем какие-то люди бегали, весело переговариваясь, скрипя
по доскам платформы и беспрестанно отворяя и затворяя большие
двери.