Неточные совпадения
Студент разболтался и сообщил, кроме
того, что у старухи есть сестра, Лизавета, которую она, такая маленькая и гаденькая, бьет поминутно и держит в совершенном порабощении,
как маленького ребенка, тогда
как Лизавета,
по крайней
мере, восьми вершков росту…
А ну
как тем временем хватится топора, искать начнет, раскричится, — вот и подозрение, или,
по крайней
мере, случай к подозрению.
Не в полной памяти прошел он и в ворота своего дома;
по крайней
мере, он уже прошел на лестницу и тогда только вспомнил о топоре. А между
тем предстояла очень важная задача: положить его обратно, и
как можно незаметнее. Конечно, он уже не в силах был сообразить, что, может быть, гораздо лучше было бы ему совсем не класть топора на прежнее место, а подбросить его, хотя потом, куда-нибудь на чужой двор.
— Да, мошенник какой-то! Он и векселя тоже скупает. Промышленник. Да черт с ним! Я ведь на что злюсь-то, понимаешь ты это? На рутину их дряхлую, пошлейшую, закорузлую злюсь… А тут, в одном этом деле, целый новый путь открыть можно.
По одним психологическим только данным можно показать,
как на истинный след попадать должно. «У нас есть, дескать, факты!» Да ведь факты не всё;
по крайней
мере половина дела в
том,
как с фактами обращаться умеешь!
Он вышел, весь дрожа от какого-то дикого истерического ощущения, в котором между
тем была часть нестерпимого наслаждения, — впрочем, мрачный, ужасно усталый. Лицо его было искривлено,
как бы после какого-то припадка. Утомление его быстро увеличивалось. Силы его возбуждались и приходили теперь вдруг, с первым толчком, с первым раздражающим ощущением, и так же быстро ослабевали,
по мере того как ослабевало ощущение.
Когда на другое утро, ровно в одиннадцать часов, Раскольников вошел в дом — й части, в отделение пристава следственных дел, и попросил доложить о себе Порфирию Петровичу,
то он даже удивился
тому,
как долго не принимали его: прошло
по крайней
мере десять минут, пока его позвали.
И так сильно было его негодование, что тотчас же прекратило дрожь; он приготовился войти с холодным и дерзким видом и дал себе слово
как можно больше молчать, вглядываться и вслушиваться и, хоть на этот раз,
по крайней
мере, во что бы
то ни стало победить болезненно раздраженную натуру свою.
— Видя таковое ее положение, с несчастными малолетными, желал бы, —
как я и сказал уже, — чем-нибудь,
по мере сил, быть полезным,
то есть, что называется,
по мере сил-с, не более. Можно бы, например, устроить в ее пользу подписку или, так сказать, лотерею… или что-нибудь в этом роде, —
как это и всегда в подобных случаях устраивается близкими или хотя бы и посторонними, но вообще желающими помочь людьми. Вот об этом-то я имел намерение вам сообщить. Оно бы можно-с.
Соня беспрерывно сообщала, что он постоянно угрюм, несловоохотлив и даже почти нисколько не интересуется известиями, которые она ему сообщает каждый раз из получаемых ею писем; что он спрашивает иногда о матери; и когда она, видя, что он уже предугадывает истину, сообщила ему, наконец, об ее смерти,
то, к удивлению ее, даже и известие о смерти матери на него
как бы не очень сильно подействовало,
по крайней
мере, так показалось ей с наружного вида.
По крайней
мере, он мог бы злиться на свою глупость,
как и злился он прежде на безобразные и глупейшие действия свои, которые довели его до острога. Но теперь, уже в остроге, на свободе, он вновь обсудил и обдумал все прежние свои поступки и совсем не нашел их так глупыми и безобразными,
как казались они ему в
то роковое время, прежде.
Неточные совпадения
Надели на Евсеича арестантский убор и, «подобно невесте, навстречу жениха грядущей», повели в сопровождении двух престарелых инвалидов на съезжую.
По мере того как кортеж приближался, толпы глуповцев расступались и давали дорогу.
Раздался треск и грохот; бревна одно за другим отделялись от сруба, и,
по мере того как они падали на землю, стон возобновлялся и возрастал.
Начались справки,
какие меры были употреблены Двоекуровым, чтобы достигнуть успеха в затеянном деле, но так
как архивные дела,
по обыкновению, оказались сгоревшими (а быть может, и умышленно уничтоженными),
то пришлось удовольствоваться изустными преданиями и рассказами.
Но
по мере того как новый город приходил к концу, телесные упражнения сокращались, а вместе с досугом из-под пепла возникало и пламя измены…
Через полтора или два месяца не оставалось уже камня на камне. Но
по мере того как работа опустошения приближалась к набережной реки, чело Угрюм-Бурчеева омрачалось. Рухнул последний, ближайший к реке дом; в последний раз звякнул удар топора, а река не унималась. По-прежнему она текла, дышала, журчала и извивалась; по-прежнему один берег ее был крут, а другой представлял луговую низину, на далекое пространство заливаемую в весеннее время водой. Бред продолжался.