Неточные совпадения
— Нет, учусь… — отвечал молодой человек, отчасти удивленный и особенным витиеватым тоном речи, и тем, что так прямо, в упор,
обратились к нему. Несмотря на недавнее мгновенное желание хотя какого бы ни было сообщества с людьми, он при первом, действительно обращенном
к нему,
слове вдруг ощутил свое обычное неприятное и раздражительное чувство отвращения ко всякому чужому лицу, касавшемуся или хотевшему только прикоснуться
к его личности.
— Это, кажется, о недавнем убийстве старухи чиновницы, — вмешался,
обращаясь к Зосимову, Петр Петрович, уже стоя со шляпой в руке и перчатками, но перед уходом пожелав бросить еще несколько умных
слов. Он, видимо, хлопотал о выгодном впечатлении, и тщеславие перебороло благоразумие.
Исповедь и причащение кончились. Катерина Ивановна снова подошла
к постели мужа. Священник отступил и, уходя,
обратился было сказать два
слова в напутствие и утешение Катерине Ивановне.
— Сейчас, Софья Семеновна, у нас нет секретов, вы не помешаете… Я бы хотел вам еще два
слова сказать… Вот что, —
обратился он вдруг, не докончив, точно сорвал,
к Разумихину. — Ты ведь знаешь этого… Как его!.. Порфирия Петровича?
В ту минуту, когда все трое, Разумихин, Раскольников и она, остановились на два
слова на тротуаре, этот прохожий, обходя их, вдруг как бы вздрогнул, нечаянно на лету поймав
слова Сони: «и спросила: господин Раскольников где живет?» Он быстро, но внимательно оглядел всех троих, в особенности же Раскольникова,
к которому
обращалась Соня; потом посмотрел на дом и заметил его.
Неточные совпадения
— Господи, помилуй! прости, помоги! — твердил он как-то вдруг неожиданно пришедшие на уста ему
слова. И он, неверующий человек, повторял эти
слова не одними устами. Теперь, в эту минуту, он знал, что все не только сомнения его, но та невозможность по разуму верить, которую он знал в себе, нисколько не мешают ему
обращаться к Богу. Всё это теперь, как прах, слетело с его души.
К кому же ему было
обращаться, как не
к Тому, в Чьих руках он чувствовал себя, свою душу и свою любовь?
— А! Мы знакомы, кажется, — равнодушно сказал Алексей Александрович, подавая руку. — Туда ехала с матерью, а назад с сыном, — сказал он, отчетливо выговаривая, как рублем даря каждым
словом. — Вы, верно, из отпуска? — сказал он и, не дожидаясь ответа,
обратился к жене своим шуточным тоном: — что ж, много слез было пролито в Москве при разлуке?
— Извините меня, —
обратилась она
к машинисту-Немцу, — мне несколько
слов сказать мужу.
Подождать! —
обратился он
к высунувшемуся в дверь помощнику, но всё-таки встал, сказал несколько
слов и сел опять.
— Решения, какого-нибудь решения, Алексей Александрович. Я
обращаюсь к тебе теперь («не как
к оскорбленному мужу», хотел сказать Степан Аркадьич, но, побоявшись испортить этим дело, заменил это
словами:) не как
к государственному человеку (что̀ вышло не кстати), а просто как
к человеку, и доброму человеку и христианину. Ты должен пожалеть ее, — сказал он.