Неточные совпадения
И целый год я обязанность свою исполнял благочестиво
и свято
и не
касался сего (он ткнул пальцем на полуштоф), ибо чувство имею.
Мебель соответствовала помещению: было три старых стула, не совсем исправных, крашеный стол в углу, на котором лежало несколько тетрадей
и книг; уже по тому одному, как они были запылены, видно было, что до них давно уже не
касалась ничья рука;
и, наконец, неуклюжая большая софа, занимавшая чуть не всю стену
и половину ширины всей комнаты, когда-то обитая ситцем, но теперь в лохмотьях,
и служившая постелью Раскольникову.
В нетерпении он взмахнул было опять топором, чтобы рубнуть по снурку тут же, по телу, сверху, но не посмел,
и с трудом, испачкав руки
и топор, после двухминутной возни, разрезал снурок, не
касаясь топором тела,
и снял; он не ошибся — кошелек.
Что же
касается пышной дамы, то вначале она так
и затрепетала от грома
и молнии; но странное дело: чем многочисленнее
и крепче становились ругательства, тем вид ее становился любезнее, тем очаровательнее делалась ее улыбка, обращенная к грозному поручику. Она семенила на месте
и беспрерывно приседала, с нетерпением выжидая, что наконец-то
и ей позволят ввернуть свое слово,
и дождалась.
— Все эти чувствительные подробности, милостисдарь, до нас не
касаются, — нагло отрезал Илья Петрович, — вы должны дать отзыв
и обязательство, а что вы там изволили быть влюблены
и все эти трагические места, до этого нам совсем дела нет.
Что же
касается до моего деления людей на обыкновенных
и необыкновенных, то я согласен, что оно несколько произвольно, но ведь я же на точных цифрах
и не настаиваю.
— Мне кажется, особенно тревожиться нечего, ни вам, ни Авдотье Романовне, конечно, если сами не пожелаете входить в какие бы то ни было с ним отношения. Что до меня
касается, я слежу
и теперь разыскиваю, где он остановился…
Не спорю, может быть, он способствовал ускоренному ходу вещей, так сказать, нравственным влиянием обиды; но что
касается поведения
и вообще нравственной характеристики лица, то я с вами согласен.
— Извините, сударь, — дрожа со злости, ответил Лужин, — в письме моем я распространился о ваших качествах
и поступках единственно в исполнении тем самым просьбы вашей сестрицы
и мамаши описать им: как я вас нашел
и какое вы на меня произвели впечатление? Что же
касается до означенного в письме моем, то найдите хоть строчку несправедливую, то есть что вы не истратили денег
и что в семействе том, хотя бы
и несчастном, не находилось недостойных лиц?
Петр Петрович несколько секунд смотрел на него с бледным
и искривленным от злости лицом; затем повернулся, вышел,
и, уж конечно, редко кто-нибудь уносил на кого в своем сердце столько злобной ненависти, как этот человек на Раскольникова. Его,
и его одного, он обвинял во всем. Замечательно, что, уже спускаясь с лестницы, он все еще воображал, что дело еще, может быть, совсем не потеряно
и, что
касается одних дам, даже «весьма
и весьма» поправимое.
— Я думаю, что у него очень хорошая мысль, — ответил он. — О фирме, разумеется, мечтать заранее не надо, но пять-шесть книг действительно можно издать с несомненным успехом. Я
и сам знаю одно сочинение, которое непременно пойдет. А что
касается до того, что он сумеет повести дело, так в этом нет
и сомнения: дело смыслит… Впрочем, будет еще время вам сговориться…
Мещанин остановился
и вдруг опять положил поклон,
коснувшись перстом пола.
А это вздор
и совсем, совсем не
касается женского вопроса!
Что же
касается до Софьи Семеновны лично, то в настоящее время я смотрю на ее действия как на энергический
и олицетворенный протест против устройства общества
и глубоко уважаю ее за это; даже радуюсь, на нее глядя!
Вы
коснулись детей? — вздрогнул Андрей Семенович, как боевой конь, заслышавший военную трубу, — дети — вопрос социальный
и вопрос первой важности, я согласен; но вопрос о детях разрешится иначе.
Что же
касается до Петра Петровича, то я всегда была в нем уверена, — продолжала Катерина Ивановна Раскольникову, —
и уж, конечно, он не похож… — резко
и громко
и с чрезвычайно строгим видом обратилась она к Амалии Ивановне, отчего та даже оробела, — не похож на тех ваших расфуфыренных шлепохвостниц, которых у папеньки в кухарки на кухню не взяли бы, а покойник муж, уж конечно, им бы честь сделал, принимая их,
и то разве только по неистощимой своей доброте.
Катерина Ивановна, которая действительно была расстроена
и очень устала
и которой уже совсем надоели поминки, тотчас же «отрезала» Амалии Ивановне, что та «мелет вздор»
и ничего не понимает; что заботы об ди веше дело кастелянши, а не директрисы благородного пансиона; а что
касается до чтения романов, так уж это просто даже неприличности,
и что она просит ее замолчать.
— Нечего
и говорить, что вы храбрая девушка. Ей-богу, я думал, что вы попросите господина Разумихина сопровождать вас сюда. Но его ни с вами, ни кругом вас не было, я таки смотрел: это отважно, хотели, значит, пощадить Родиона Романыча. Впрочем, в вас все божественно… Что же
касается до вашего брата, то что я вам скажу? Вы сейчас его видели сами. Каков?
Что же
касается до сестриц
и до братца вашего, то они действительно пристроены,
и деньги, причитающиеся им, выданы мною на каждого, под расписки, куда следует, в верные руки.
Что же
касается до будущей карьеры его, то она тоже казалась ей несомненною
и блестящею, когда пройдут некоторые враждебные обстоятельства; уверяла Разумихина, что сын ее будет со временем даже человеком государственным, что доказывает его статья
и его блестящий литературный талант.
Неточные совпадения
Что
касается до внутреннего содержания «Летописца», то оно по преимуществу фантастическое
и по местам даже почти невероятное в наше просвещенное время.
Во всяком случае, в видах предотвращения злонамеренных толкований, издатель считает долгом оговориться, что весь его труд в настоящем случае заключается только в том, что он исправил тяжелый
и устарелый слог «Летописца»
и имел надлежащий надзор за орфографией, нимало не
касаясь самого содержания летописи. С первой минуты до последней издателя не покидал грозный образ Михаила Петровича Погодина,
и это одно уже может служить ручательством, с каким почтительным трепетом он относился к своей задаче.
Науки бывают разные; одни трактуют об удобрении полей, о построении жилищ человеческих
и скотских, о воинской доблести
и непреоборимой твердости — сии суть полезные; другие, напротив, трактуют о вредном франмасонском
и якобинском вольномыслии, о некоторых якобы природных человеку понятиях
и правах, причем
касаются даже строения мира — сии суть вредные.
Он видел только ее ясные, правдивые глаза, испуганные той же радостью любви, которая наполняла
и его сердце. Глаза эти светились ближе
и ближе, ослепляя его своим светом любви. Она остановилась подле самого его,
касаясь его. Руки ее поднялись
и опустились ему на плечи.
Обращением этим к жене он давал чувствовать Вронскому, что желает остаться один
и, повернувшись к нему,
коснулся шляпы; но Вронский обратился к Анне Аркадьевне: