Неточные совпадения
И хотя я и сам
понимаю, что когда она и вихры мои дерет, то дерет их не иначе
как от жалости сердца (ибо, повторяю без смущения, она дерет мне вихры, молодой
человек, — подтвердил он с сугубым достоинством, услышав опять хихиканье), но, боже, что, если б она хотя один раз…
— Эх, брат, да ведь природу поправляют и направляют, а без этого пришлось бы потонуть в предрассудках. Без этого ни одного бы великого
человека не было. Говорят: «долг, совесть», — я ничего не хочу говорить против долга и совести, — но ведь
как мы их
понимаем? Стой, я тебе еще задам один вопрос. Слушай!
Не то чтоб он
понимал, но он ясно ощущал, всею силою ощущения, что не только с чувствительными экспансивностями,
как давеча, но даже с чем бы то ни было ему уже нельзя более обращаться к этим
людям в квартальной конторе, и будь это всё его родные братья и сестры, а не квартальные поручики, то и тогда ему совершенно незачем было бы обращаться к ним и даже ни в
каком случае жизни; он никогда еще до сей минуты не испытывал подобного странного и ужасного ощущения.
А мы все давеча
поняли,
как он вошел, что этот
человек не нашего общества.
— Да что вы, Родион Романыч, такой сам не свой? Право! Слушаете и глядите, а
как будто и не
понимаете. Вы ободритесь. Вот дайте поговорим: жаль только, что дела много и чужого и своего… Эх, Родион Романыч, — прибавил он вдруг, — всем
человекам надобно воздуху, воздуху, воздуху-с… Прежде всего!
—
Понимаю (вы, впрочем, не утруждайте себя: если хотите, то много и не говорите);
понимаю,
какие у вас вопросы в ходу: нравственные, что ли? вопросы гражданина и
человека? А вы их побоку; зачем они вам теперь-то? Хе, хе! Затем, что все еще и гражданин и
человек? А коли так, так и соваться не надо было; нечего не за свое дело браться. Ну, застрелитесь; что, аль не хочется?
— Нет, не сказал… словами; но она многое
поняла. Она слышала ночью,
как ты бредила. Я уверен, что она уже половину
понимает. Я, может быть, дурно сделал, что заходил. Уж и не знаю, для чего я даже и заходил-то. Я низкий
человек, Дуня.
— А! не та форма, не так эстетически хорошая форма! Ну, я решительно не
понимаю: почему лупить в
людей бомбами, правильною осадой, более почтенная форма? Боязнь эстетики есть первый признак бессилия!.. Никогда, никогда яснее не сознавал я этого,
как теперь, и более чем когда-нибудь не
понимаю моего преступления! Никогда, никогда не был я сильнее и убежденнее, чем теперь!..
Неточные совпадения
Стародум.
Как понимать должно тому, у кого она в душе. Обойми меня, друг мой! Извини мое простосердечие. Я друг честных
людей. Это чувство вкоренено в мое воспитание. В твоем вижу и почитаю добродетель, украшенную рассудком просвещенным.
Очевидно, фельетонист
понял всю книгу так,
как невозможно было
понять ее. Но он так ловко подобрал выписки, что для тех, которые не читали книги (а очевидно, почти никто не читал ее), совершенно было ясно, что вся книга была не что иное,
как набор высокопарных слов, да еще некстати употребленных (что показывали вопросительные знаки), и что автор книги был
человек совершенно невежественный. И всё это было так остроумно, что Сергей Иванович и сам бы не отказался от такого остроумия; но это-то и было ужасно.
— Я больше тебя знаю свет, — сказала она. — Я знаю этих
людей,
как Стива,
как они смотрят на это. Ты говоришь, что он с ней говорил об тебе. Этого не было. Эти
люди делают неверности, но свой домашний очаг и жена — это для них святыня. Как-то у них эти женщины остаются в презрении и не мешают семье. Они какую-то черту проводят непроходимую между семьей и этим. Я этого не
понимаю, но это так.
— Не
понимаю тебя, — сказал Левин, поднимаясь на своем сене, —
как тебе не противны эти
люди. Я
понимаю, что завтрак с лафитом очень приятен, но неужели тебе не противна именно эта роскошь? Все эти
люди,
как прежде наши откупщики, наживают деньги так, что при наживе заслуживают презрение
людей, пренебрегают этим презрением, а потом бесчестно нажитым откупаются от прежнего презрения.
«Да, он порядочный
человек и смотрит на дело
как должно, — сказал себе Вронский,
поняв значение выражения лица Голенищева и перемены разговора. — Можно познакомить его с Анной, он смотрит
как должно».