Неточные совпадения
Ну да положим, он «проговорился», хоть и рациональный человек (
так что, может быть, и вовсе не проговорился, а
именно в виду имел поскорее разъяснить), но Дуня-то, Дуня?
Ему вдруг захотелось понять, что
именно в этой женщине
такого странного?
«А куда ж я иду? — подумал он вдруг. — Странно. Ведь я зачем-то пошел. Как письмо прочел,
так и пошел… На Васильевский остров, к Разумихину я пошел, вот куда, теперь… помню. Да зачем, однако же? И каким образом мысль идти к Разумихину залетела мне
именно теперь в голову? Это замечательно».
Но зачем же, спрашивал он всегда, зачем же
такая важная,
такая решительная для него и в то же время
такая в высшей степени случайная встреча на Сенной (по которой даже и идти ему незачем) подошла как раз теперь к
такому часу, к
такой минуте в его жизни,
именно к
такому настроению его духа и к
таким именно обстоятельствам, при которых только и могла она, эта встреча, произвести самое решительное и самое окончательное действие на всю судьбу его?
Тут заинтересовало его вдруг: почему
именно во всех больших городах человек не то что по одной необходимости, но как-то особенно наклонен жить и селиться
именно в
таких частях города, где нет ни садов, ни фонтанов, где грязь и вонь и всякая гадость.
Он шел, смотря кругом рассеянно и злобно. Все мысли его кружились теперь около одного какого-то главного пункта, — и он сам чувствовал, что это действительно
такой главный пункт и есть и что теперь,
именно теперь, он остался один на один с этим главным пунктом, — и что это даже в первый раз после этих двух месяцев.
Действительно, в общем виде Петра Петровича поражало как бы что-то особенное, а
именно нечто как бы оправдывавшее название «жениха»,
так бесцеремонно ему сейчас данное.
— В самом серьезном,
так сказать, в самой сущности дела, — подхватил Петр Петрович, как бы обрадовавшись вопросу. — Я, видите ли, уже десять лет не посещал Петербурга. Все эти наши новости, реформы, идеи — все это и до нас прикоснулось в провинции; но чтобы видеть яснее и видеть все, надобно быть в Петербурге. Ну-с, а моя мысль
именно такова, что всего больше заметишь и узнаешь, наблюдая молодые поколения наши. И признаюсь: порадовался…
—
Так вот, Дмитрий Прокофьич, я бы очень, очень хотела узнать… как вообще… он глядит теперь на предметы, то есть, поймите меня, как бы это вам сказать, то есть лучше сказать: что он любит и что не любит? Всегда ли он
такой раздражительный? Какие у него желания и,
так сказать, мечты, если можно? Что
именно теперь имеет на него особенное влияние? Одним словом, я бы желала…
Будь Авдотья Романовна одета как королева, то, кажется, он бы ее совсем не боялся; теперь же, может
именно потому, что она
так бедно одета и что он заметил всю эту скаредную обстановку, в сердце его вселился страх, и он стал бояться за каждое слово свое, за каждый жест, что было, конечно, стеснительно для человека и без того себе не доверявшего.
Она
именно состоит в том, что люди, по закону природы, разделяются вообще на два разряда: на низший (обыкновенных), то есть,
так сказать, на материал, служащий единственно для зарождения себе подобных, и собственно на людей, то есть имеющих дар или талант сказать в среде своей новое слово.
Порфирий мог
именно рассчитывать, что я непременно буду
так отвечать и непременно скажу, что видел, для правдоподобия, и при этом вверну что-нибудь в объяснение…
— Всего легче! На таких-то пустейших вещах всего легче и сбиваются хитрые-то люди. Чем хитрей человек, тем он меньше подозревает, что его на простом собьют. Хитрейшего человека
именно на простейшем надо сбивать. Порфирий совсем не
так глуп, как ты думаешь…
Сын ваш, — обратился он к Пульхерии Александровне, — вчера, в присутствии господина Рассудкина (или… кажется,
так? извините, запамятовал вашу фамилию, — любезно поклонился он Разумихину), обидел меня искажением мысли моей, которую я сообщил вам тогда в разговоре частном, за кофеем,
именно что женитьба на бедной девице, уже испытавшей жизненное горе, по-моему, повыгоднее в супружеском отношении, чем на испытавшей довольство, ибо полезнее для нравственности.
Ведь если б вы за собой что-либо чувствовали,
так вам
именно следовало бы напирать: что непременно, дескать, в бреду!
Хотя оно, впрочем, — кстати скажу, — все эти психологические средства к защите, отговорки да увертки крайне несостоятельны, да и о двух концах: «Болезнь, дескать, бред, грезы, мерещилось, не помню», все это так-с, да зачем же, батюшка, в болезни-то да в бреду все
такие именно грезы мерещутся, а не прочие?
Весьма вероятно и то, что Катерине Ивановне захотелось,
именно при этом случае,
именно в ту минуту, когда она, казалось бы, всеми на свете оставлена, показать всем этим «ничтожным и скверным жильцам», что она не только «умеет жить и умеет принять», но что совсем даже не для
такой доли и была воспитана, а воспитана была в «благородном, можно даже сказать в аристократическом полковничьем доме», и уж вовсе не для того готовилась, чтобы самой мести пол и мыть по ночам детские тряпки.
И хоть я и далеко стоял, но я все, все видел, и хоть от окна действительно трудно разглядеть бумажку, — это вы правду говорите, — но я, по особому случаю, знал наверно, что это
именно сторублевый билет, потому что, когда вы стали давать Софье Семеновне десятирублевую бумажку, — я видел сам, — вы тогда же взяли со стола сторублевый билет (это я видел, потому что я тогда близко стоял, и
так как у меня тотчас явилась одна мысль, то потому я и не забыл, что у вас в руках билет).
—
Так,
так, это
так! — в восторге подтверждал Лебезятников. — Это должно быть
так, потому что он
именно спрашивал меня, как только вошла к нам в комнату Софья Семеновна, «тут ли вы? Не видал ли я вас в числе гостей Катерины Ивановны?» Он отозвал меня для этого к окну и там потихоньку спросил. Стало быть, ему непременно надо было, чтобы тут были вы! Это
так, это все
так!
Даже потом, впоследствии, когда она припоминала эту минуту, ей становилось и странно и чудно: почему
именно она
так сразу увидела тогда, что нет уже никаких сомнений?
Да, Соня, тут всего смешнее то, что, может,
именно оно
так и было…
— Я к вам, Софья Семеновна. Извините… Я
так и думал, что вас застану, — обратился он вдруг к Раскольникову, — то есть я ничего не думал… в этом роде… но я
именно думал… Там у нас Катерина Ивановна с ума сошла, — отрезал он вдруг Соне, бросив Раскольникова.
Да, он почувствовал еще раз, что, может быть, действительно возненавидит Соню, и
именно теперь, когда сделал ее несчастнее. «Зачем ходил он к ней просить ее слез? Зачем ему
так необходимо заедать ее жизнь? О, подлость!
— Губка-то опять, как и тогда, вздрагивает, — пробормотал как бы даже с участием Порфирий Петрович. — Вы меня, Родион Романыч, кажется, не
так поняли-с, — прибавил он, несколько помолчав, — оттого
так и изумились. Я
именно пришел с тем, чтоб уже все сказать и дело повести на открытую.
Попал я на один танцевальный
так называемый вечер, — клоак страшный (а я люблю клоаки
именно с грязнотцой), ну, разумеется, канкан, каких нету и каких в мое время и не было.
Статью эту она читала беспрерывно, читала иногда даже вслух, чуть не спала вместе с нею, а все-таки, где
именно находится теперь Родя, почти не расспрашивала, несмотря даже на то, что с нею, видимо, избегали об этом разговаривать, — что уже одно могло возбудить ее мнительность.
Раза два, впрочем, случилось, что она сама
так навела разговор, что невозможно было, отвечая ей, не упомянуть о том, где
именно находится теперь Родя; когда же ответы поневоле должны были выйти неудовлетворительными и подозрительными, она стала вдруг чрезвычайно печальна, угрюма и молчалива, что продолжалось весьма долгое время.
Он стыдился
именно того, что он, Раскольников, погиб
так слепо, безнадежно, глухо и глупо, по какому-то приговору слепой судьбы, и должен смириться и покориться пред «бессмыслицей» какого-то приговора, если хочет сколько-нибудь успокоить себя.