Неточные совпадения
— Ах, эта болезнь! Что-то будет, что-то будет! И как он
говорил с тобою, Дуня! — сказала мать, робко заглядывая
в глаза дочери, чтобы прочитать всю ее мысль и уже вполовину утешенная тем, что Дуня же и защищает Родю, а стало быть, простила его. — Я уверена, что он завтра одумается, — прибавила она, выпытывая до
конца.
Катерина Ивановна хоть и постаралась тотчас же сделать вид, что с пренебрежением не замечает возникшего
в конце стола смеха, но тотчас же, нарочно возвысив голос, стала с одушевлением
говорить о несомненных способностях Софьи Семеновны служить ей помощницей, «о ее кротости, терпении, самоотвержении, благородстве и образовании», причем потрепала Соню по щечке и, привстав, горячо два раза ее поцеловала.
Неточные совпадения
— Мы люди привышные! —
говорили одни, — мы претерпеть мо́гим. Ежели нас теперича всех
в кучу сложить и с четырех
концов запалить — мы и тогда противного слова не молвим!
Степан Аркадьич знал, что когда Каренин начинал
говорить о том, что делают и думают они, те самые, которые не хотели принимать его проектов и были причиной всего зла
в России, что тогда уже близко было к
концу; и потому охотно отказался теперь от принципа свободы и вполне согласился. Алексей Александрович замолк, задумчиво перелистывая свою рукопись.
Урок состоял
в выучиваньи наизусть нескольких стихов из Евангелия и повторении начала Ветхого Завета. Стихи из Евангелия Сережа знал порядочно, но
в ту минуту как он
говорил их, он загляделся на кость лба отца, которая загибалась так круто у виска, что он запутался и
конец одного стиха на одинаковом слове переставил к началу другого. Для Алексея Александровича было очевидно, что он не понимал того, что
говорил, и это раздражило его.
Только
в редкие минуты, когда опиум заставлял его на мгновение забыться от непрестанных страданий, он
в полусне иногда
говорил то, что сильнее, чем у всех других, было
в его душе: «Ах, хоть бы один
конец!» Или: «Когда это кончится!»
Но только что он двинулся, дверь его нумера отворилась, и Кити выглянула. Левин покраснел и от стыда и от досады на свою жену, поставившую себя и его
в это тяжелое положение; но Марья Николаевна покраснела еще больше. Она вся сжалась и покраснела до слез и, ухватив обеими руками
концы платка, свертывала их красными пальцами, не зная, что
говорить и что делать.