Неточные совпадения
— А чтобы
те леший! — вскрикивает
в ярости Миколка. Он бросает кнут, нагибается и вытаскивает со дна телеги длинную и толстую оглоблю, берет ее за
конец в обе руки и с усилием размахивается над савраской.
Запустив же руку
в боковой карман пальто, он мог и
конец топорной ручки придерживать, чтоб она не болталась; а так как пальто было очень широкое, настоящий мешок,
то и не могло быть приметно снаружи, что он что-то рукой, через карман, придерживает.
Это было уже давно решено: «Бросить все
в канаву, и
концы в воду, и дело с
концом». Так порешил он еще ночью,
в бреду,
в те мгновения, когда, он помнил это, несколько раз порывался встать и идти: «Поскорей, поскорей, и все выбросить». Но выбросить оказалось очень трудно.
— Ах, эта болезнь! Что-то будет, что-то будет! И как он говорил с тобою, Дуня! — сказала мать, робко заглядывая
в глаза дочери, чтобы прочитать всю ее мысль и уже вполовину утешенная
тем, что Дуня же и защищает Родю, а стало быть, простила его. — Я уверена, что он завтра одумается, — прибавила она, выпытывая до
конца.
Тут втягивает; тут
конец свету, якорь, тихое пристанище, пуп земли, трехрыбное основание мира, эссенция блинов, жирных кулебяк, вечернего самовара, тихих воздыханий и теплых кацавеек, натопленных лежанок, — ну, вот точно ты умер, а
в то же время и жив, обе выгоды разом!
Порфирий Петрович, как только услышал, что гость имеет до него «дельце», тотчас же попросил его сесть на диван, сам уселся на другом
конце и уставился
в гостя,
в немедленном ожидании изложения дела, с
тем усиленным и уж слишком серьезным вниманием, которое даже тяготит и смущает с первого раза, особенно по незнакомству, и особенно если
то, что вы излагаете, по собственному вашему мнению, далеко не
в пропорции с таким необыкновенно важным, оказываемым вам вниманием.
Все улики их о двух
концах,
то есть их обвинения я
в свою же пользу могу обратить, понимаешь? и обращу; потому я теперь научился…
Сам сел на другом
конце стола, по крайней мере, от нее на сажень, но, вероятно,
в глазах его уже блистал
тот же самый пламень, который так испугал когда-то Дунечку.
О стараниях самого откупа соблазнить крестьян нечего и говорить. В половине февраля писали, что откупщики в Виленской губернии ставили сначала восемь грошей за кварту вина вместо прежних четырнадцати; потом вино подешевело в шесть раз; наконец — перед корчмами выставляли иногда даже даровое вино… Ничто не помогало («Русский дневник», № 35).
В конце того же месяца сообщались вот какие сведения из Жмуди:
Мы коснулись всего наиболее замечательного в дополнительном томе сочинений Пушкина. О литературных отрывках, помещенных
в конце тома, сказать нечего; они интересны только в том отношении, в каком «всякая строка всякого великого писателя интересна для потомства». Читая их, мы можем припомнить знакомые черты, знакомые приемы любимого поэта; но подобные отрывки не подлежат критическому разбору.
Сельского старосту он не так отчетливо помнит. Он считался «пустельгой»; перед тем он только что был выбран. Но дом его Теркин до сих пор помнит над обрывом,
в конце того порядка, что идет от монастырской ограды. Звали его Егор Туляков. Жив он или умер — он не знает; остальные, наверно, еще живы.
Неточные совпадения
Дело
в том, что она продолжала сидеть
в клетке на площади, и глуповцам
в сладость было,
в часы досуга, приходить дразнить ее, так как она остервенялась при этом неслыханно,
в особенности же когда к ее телу прикасались
концами раскаленных железных прутьев.
Почувствовавши себя на воле, глуповцы с какой-то яростью устремились по
той покатости, которая очутилась под их ногами. Сейчас же они вздумали строить башню, с таким расчетом, чтоб верхний ее
конец непременно упирался
в небеса. Но так как архитекторов у них не было, а плотники были неученые и не всегда трезвые,
то довели башню до половины и бросили, и только, быть может, благодаря этому обстоятельству избежали смешения языков.
Сначала Беневоленский сердился и даже называл речи Распоповой"дурьими", но так как Марфа Терентьевна не унималась, а все больше и больше приставала к градоначальнику: вынь да положь Бонапарта,
то под
конец он изнемог. Он понял, что не исполнить требование"дурьей породы"невозможно, и мало-помалу пришел даже к
тому, что не находил
в нем ничего предосудительного.
Такова была простота нравов
того времени, что мы, свидетели эпохи позднейшей, с трудом можем перенестись даже воображением
в те недавние времена, когда каждый эскадронный командир, не называя себя коммунистом, вменял себе, однако ж, за честь и обязанность быть оным от верхнего
конца до нижнего.
Сначала бичевал я себя с некоторою уклончивостью, но, постепенно разгораясь, позвал под
конец денщика и сказал ему: «Хлещи!» И что же? даже сие оказалось недостаточным, так что я вынужденным нашелся расковырять себе на невидном месте рану, но и от
того не страдал, а находился
в восхищении.