Неточные совпадения
— Ведь вот прорвался, барабанит! За руки держать надо, — смеялся Порфирий. — Вообразите, — обернулся он к Раскольникову, — вот так же вчера вечером,
в одной комнате,
в шесть голосов, да еще пуншем напоил предварительно, — можете себе представить? Нет, брат, ты врешь: «
среда» многое
в преступлении значит; это я тебе подтвержу.
— А что ж, оно
в строгом смысле, пожалуй, что и
среда, — с удивительною важностью заметил Порфирий, — преступление над девочкой очень и очень даже можно «
средой» объяснить.
— А вы думали нет? Подождите, я и вас проведу, — ха, ха, ха! Нет, видите ли-с, я вам всю правду скажу. По поводу всех этих вопросов, преступлений,
среды, девочек мне вспомнилась теперь, — а впрочем, и всегда интересовала меня, — одна ваша статейка. «О преступлении»… или как там у вас, забыл название, не помню. Два месяца назад имел удовольствие
в «Периодической речи» прочесть.
Она именно состоит
в том, что люди, по закону природы, разделяются вообще на два разряда: на низший (обыкновенных), то есть, так сказать, на материал, служащий единственно для зарождения себе подобных, и собственно на людей, то есть имеющих дар или талант сказать
в среде своей новое слово.
Все зависит,
в какой обстановке и
в какой
среде человек.
В остроге,
в окружающей его
среде, он, конечно, многого не замечал, да и не хотел совсем замечать.
Неточные совпадения
К довершению бедствия глуповцы взялись за ум. По вкоренившемуся исстари крамольническому обычаю, собрались они около колокольни, стали судить да рядить и кончили тем, что выбрали из
среды своей ходока — самого древнего
в целом городе человека, Евсеича. Долго кланялись и мир и Евсеич друг другу
в ноги: первый просил послужить, второй просил освободить. Наконец мир сказал:
Незримо ни для кого прокрался
в среду обывателей смутный ужас и безраздельно овладел всеми.
Он родился
в среде тех людей, которые были и стали сильными мира сего.
Усложненность петербургской жизни вообще возбудительно действовала на него, выводя его из московского застоя; но эти усложнения он любил и понимал
в сферах ему близких и знакомых;
в этой же чуждой
среде он был озадачен, ошеломлен, и не мог всего обнять.
Сам Левин не помнил своей матери, и единственная сестра его была старше его, так что
в доме Щербацких он
в первый раз увидал ту самую
среду старого дворянского, образованного и честного семейства, которой он был лишен смертью отца и матери.