«Гм… к Разумихину, — проговорил он вдруг совершенно спокойно, как бы в смысле окончательного решения, — к Разумихину я пойду, это конечно… но — не теперь… Я к нему… на другой день после того пойду, когда уже то будет
кончено и когда все по-новому пойдет…»
— Чтобы тотчас же духу вашего не было в моей комнате; извольте съезжать, и все между нами
кончено! И как подумаю, что я же из кожи выбивался, ему излагал… целые две недели!..