Неточные совпадения
Я, может
быть, лично и других идей, и захочу служить человечеству, и
буду, и, может
быть, в десять раз больше
буду, чем все проповедники; но только я хочу, чтобы с меня этого никто не смел требовать, заставлять меня, как господина Крафта; моя полная свобода, если я даже и пальца не
подыму.
Очень доволен
был и еще один молодой парень, ужасно глупый и ужасно много говоривший, одетый по-немецки и от которого весьма скверно пахло, — лакей, как я узнал после; этот с пившим молодым человеком даже подружился и при каждой остановке поезда
поднимал его приглашением: «Теперь пора водку
пить» — и оба выходили обнявшись.
Солнце закатывалось такое красное, небо
было такое холодное, и острый ветер, точь-в-точь как сегодня,
подымал песок.
— Версилов живет в Семеновском полку, в Можайской улице, дом Литвиновой, номер семнадцать, сама
была в адресном! — громко прокричал раздраженный женский голос; каждое слово
было нам слышно. Стебельков вскинул бровями и
поднял над головою палец.
Стебельков прыгнул
было за ними, но приостановился,
подняв палец, улыбаясь и соображая; на этот раз в улыбке его я разглядел что-то чрезвычайно скверное, темное и зловещее.
— Да,
была, — как-то коротко ответила она, не
подымая головы. — Да ведь ты, кажется, каждый день ходишь к больному князю? — спросила она как-то вдруг, чтобы что-нибудь сказать, может
быть.
Я
поднял голову: ни насмешки, ни гнева в ее лице, а
была лишь ее светлая, веселая улыбка и какая-то усиленная шаловливость в выражении лица, — ее всегдашнее выражение, впрочем, — шаловливость почти детская. «Вот видишь, я тебя поймала всего; ну, что ты теперь скажешь?» — как бы говорило все ее лицо.
Я все не
подымал на нее глаз: поглядеть на нее значило облиться светом, радостью, счастьем, а я не хотел
быть счастливым.
Но каково
было мое изумление, когда вдруг встала мама и,
подняв передо мной палец и грозя мне, крикнула...
Не
подымая его фразы, я прямо приступил к делу и рассказал. Он
был видимо поражен, хотя нисколько не потерял хладнокровия. Он все подробно переспросил.
День
был чрезвычайно ясный; стору у Макара Ивановича не
поднимали обыкновенно во весь день, по приказанию доктора; но на окне
была не стора, а занавеска, так что самый верх окна
был все-таки не закрыт; это потому, что старик тяготился, не видя совсем, при прежней сторе, солнца.
— Ты еще маленький, а она над тобою смеется — вот что! У нас
была одна такая добродетель в Москве: ух как нос
подымала! а затрепетала, когда пригрозили, что все расскажем, и тотчас послушалась; а мы взяли и то и другое: и деньги и то — понимаешь что? Теперь она опять в свете недоступная — фу ты, черт, как высоко летает, и карета какая, а коли б ты видел, в каком это
было чулане! Ты еще не жил; если б ты знал, каких чуланов они не побоятся…
Он потерянно рассмеялся при этом слове, вдруг
подняв на нее глаза; до того же времени говорил, как бы смотря в сторону. Если б я
был на ее месте, я бы испугался этого смеха, я это почувствовал. Он вдруг встал со стула.
Пульхерия Александровна взглянула на Соню и слегка прищурилась. Несмотря на все свое замешательство перед настойчивым и вызывающим взглядом Роди, она никак не могла отказать себе в этом удовольствии. Дунечка серьезно, пристально уставилась прямо в лицо бедной девушки и с недоумением ее рассматривала. Соня, услышав рекомендацию,
подняла было глаза опять, но смутилась еще более прежнего.
Сумерки в лесу всегда наступают рано. На западе сквозь густую хвою еще виднелись кое-где клочки бледного неба, а внизу, на земле, уже ложились ночные тени. По мере того как разгорался костер, ярче освещались выступавшие из темноты кусты и стволы деревьев. Разбуженная в осыпях пищуха
подняла было пронзительный крик, но вдруг испугалась чего-то, проворно спряталась в норку и больше не показывалась.
Неточные совпадения
— Не знаю я, Матренушка. // Покамест тягу страшную // Поднять-то
поднял он, // Да в землю сам ушел по грудь // С натуги! По лицу его // Не слезы — кровь течет! // Не знаю, не придумаю, // Что
будет? Богу ведомо! // А про себя скажу: // Как выли вьюги зимние, // Как ныли кости старые, // Лежал я на печи; // Полеживал, подумывал: // Куда ты, сила, делася? // На что ты пригодилася? — // Под розгами, под палками // По мелочам ушла!
Закон
был, видимо, написан второпях, а потому отличался необыкновенною краткостью. На другой день, идя на базар, глуповцы
подняли с полу бумажки и прочитали следующее:
Но солдатики в трубы трубили, песни
пели, носками сапогов играли, пыль столбом на улицах
поднимали и всё проходили, всё проходили.
Но словам этим не поверили и решили: сечь аманатов до тех пор, пока не укажут, где слобода. Но странное дело! Чем больше секли, тем слабее становилась уверенность отыскать желанную слободу! Это
было до того неожиданно, что Бородавкин растерзал на себе мундир и,
подняв правую руку к небесам, погрозил пальцем и сказал:
В стогах не могло
быть по пятидесяти возов, и, чтоб уличить мужиков, Левин велел сейчас же вызвать возившие сено подводы,
поднять один стог и перевезти в сарай.