Неточные совпадения
Старый князь Сокольский
относился к ней с необыкновенным почтением; в его семействе тоже; эти гордые дети Версилова тоже; у Фанариотовых тоже, — а между
тем она жила шитьем, промыванием каких-то кружев, брала из магазина работу.
Я особенно оценил их деликатность в
том, что они оба не позволили себе ни малейшей шутки надо мною, а стали, напротив,
относиться к делу так же серьезно, как и следовало.
Итак, что до чувств и отношений моих
к Лизе,
то все, что было наружу, была лишь напускная, ревнивая ложь с обеих сторон, но никогда мы оба не любили друг друга сильнее, как в это время. Прибавлю еще, что
к Макару Ивановичу, с самого появления его у нас, Лиза, после первого удивления и любопытства, стала почему-то
относиться почти пренебрежительно, даже высокомерно. Она как бы нарочно не обращала на него ни малейшего внимания.
Я узнал потом, что этот доктор (вот
тот самый молодой человек, с которым я поссорился и который с самого прибытия Макара Ивановича лечил его) весьма внимательно
относился к пациенту и — не умею я только говорить их медицинским языком — предполагал в нем целое осложнение разных болезней.
Версилов как бы боялся за мои отношения
к Макару Ивановичу,
то есть не доверял ни моему уму, ни такту, а потому чрезвычайно был доволен потом, когда разглядел, что и я умею иногда понять, как надо
отнестись к человеку совершенно иных понятий и воззрений, одним словом, умею быть, когда надо, и уступчивым и широким.
И действительно, радость засияла в его лице; но спешу прибавить, что в подобных случаях он никогда не
относился ко мне свысока,
то есть вроде как бы старец
к какому-нибудь подростку; напротив, весьма часто любил самого меня слушать, даже заслушивался, на разные
темы, полагая, что имеет дело, хоть и с «вьюношем», как он выражался в высоком слоге (он очень хорошо знал, что надо выговаривать «юноша», а не «вьюнош»), но понимая вместе и
то, что этот «вьюнош» безмерно выше его по образованию.
И хотя результаты этих утрат с особенною горечью сказываются лишь впоследствии, однако ж можно догадываться, что и современники без особенного удовольствия
относятся к тем давлениям, которые тяготеют над ними.
Рассказы эти почти совсем не касались мужа и
относились к тому, как Полинька переделывалась из богатой поместной барыни в бедненькую содержательницу провинциальной гостиницы с номерами, буфетом и биллиардом.
— Слушай, князь! Каждую святую мысль, каждое благое дело можно опаскудить и опохабить. В этом нет ничего ни умного, ни достойного. Если ты так по-жеребячьи
относишься к тому, что мы собираемся сделать, то вот тебе бог, а вот и порог. Иди от нас!
Неточные совпадения
Во всяком случае, в видах предотвращения злонамеренных толкований, издатель считает долгом оговориться, что весь его труд в настоящем случае заключается только в
том, что он исправил тяжелый и устарелый слог «Летописца» и имел надлежащий надзор за орфографией, нимало не касаясь самого содержания летописи. С первой минуты до последней издателя не покидал грозный образ Михаила Петровича Погодина, и это одно уже может служить ручательством, с каким почтительным трепетом он
относился к своей задаче.
А это, в свою очередь, доказывает, как шатки теории вообще и как мудро поступают
те военачальники, которые
относятся к ним с недоверчивостью.
— О, в этом мы уверены, что ты можешь не спать и другим не давать, — сказала Долли мужу с
тою чуть заметною иронией, с которою она теперь почти всегда
относилась к своему мужу. — А по-моему, уж теперь пора…. Я пойду, я не ужинаю.
Главные качества Степана Аркадьича, заслужившие ему это общее уважение по службе, состояли, во-первых, в чрезвычайной снисходительности
к людям, основанной в нем на сознании своих недостатков; во-вторых, в совершенной либеральности, не
той, про которую он вычитал в газетах, но
той, что у него была в крови и с которою он совершенно равно и одинаково
относился ко всем людям, какого бы состояния и звания они ни были, и в-третьих — главное — в совершенном равнодушии
к тому делу, которым он занимался, вследствие чего он никогда не увлекался и не делал ошибок.
Левин же между
тем в панталонах, но без жилета и фрака ходил взад и вперед по своему нумеру, беспрестанно высовываясь в дверь и оглядывая коридор. Но в коридоре не видно было
того, кого он ожидал, и он, с отчаянием возвращаясь и взмахивая руками,
относился к спокойно курившему Степану Аркадьичу.