Неточные совпадения
Появившись, она проводила со мною весь тот день, ревизовала мое белье, платье, разъезжала со мной на Кузнецкий и в город, покупала мне необходимые вещи, устроивала,
одним словом, все мое приданое до последнего сундучка и перочинного ножика; при этом все
время шипела на меня, бранила меня, корила меня, экзаменовала меня, представляла мне в пример других фантастических каких-то мальчиков, ее знакомых и родственников, которые будто бы все были лучше меня, и, право, даже щипала меня, а толкала положительно, даже несколько раз, и больно.
Вошли две дамы, обе девицы,
одна — падчерица
одного двоюродного брата покойной жены князя, или что-то в этом роде, воспитанница его, которой он уже выделил приданое и которая (замечу для будущего) и сама была с деньгами; вторая — Анна Андреевна Версилова, дочь Версилова, старше меня тремя годами, жившая с своим братом у Фанариотовой и которую я видел до этого
времени всего только раз в моей жизни, мельком на улице, хотя с братом ее, тоже мельком, уже имел в Москве стычку (очень может быть, и упомяну об этой стычке впоследствии, если место будет, потому что в сущности не стоит).
В то
время в выздоравливавшем князе действительно, говорят, обнаружилась склонность тратить и чуть не бросать свои деньги на ветер: за границей он стал покупать совершенно ненужные, но ценные вещи, картины, вазы; дарить и жертвовать на Бог знает что большими кушами, даже на разные тамошние учреждения; у
одного русского светского мота чуть не купил за огромную сумму, заглазно, разоренное и обремененное тяжбами имение; наконец, действительно будто бы начал мечтать о браке.
Тут
одному горбуну предложили уступить на
время свой горб, в виде стола для подписки на нем акций.
Вы сходили с лестницы, чтобы сесть в карету и куда-то ехать; в Москву вы прибыли тогда
один, после чрезвычайно долгого отсутствия и на короткое
время, так что вас всюду расхватали и вы почти не жили дома.
А назавтра поутру, еще с восьми часов, вы изволили отправиться в Серпухов: вы тогда только что продали ваше тульское имение, для расплаты с кредиторами, но все-таки у вас оставался в руках аппетитный куш, вот почему вы и в Москву тогда пожаловали, в которую не могли до того
времени заглянуть, боясь кредиторов; и вот
один только этот серпуховский грубиян,
один из всех кредиторов, не соглашался взять половину долга вместо всего.
Но я еще внизу положил, во
время всех этих дебатов, подвергнуть дело о письме про наследство решению третейскому и обратиться, как к судье, к Васину, а если не удастся к Васину, то еще к
одному лицу, я уже знал к какому.
— Знаете что, — сказал я, — вы говорите, что пришли, главное, с тем, чтобы мать подумала, что мы помирились.
Времени прошло довольно, чтоб ей подумать; не угодно ли вам оставить меня
одного?
И вот я должен сообщить вам — я именно и к князю приехал, чтоб ему сообщить об
одном чрезвычайном обстоятельстве: три часа назад, то есть это ровно в то
время, когда они составляли с адвокатом этот акт, явился ко мне уполномоченный Андрея Петровича и передал мне от него вызов… формальный вызов из-за истории в Эмсе…
Я могу чувствовать преудобнейшим образом два противоположные чувства в
одно и то же
время — и уж конечно не по моей воле.
— То такое, что после всего, что было… и то, что вы говорили про Версилова, что он бесчестен, и, наконец, ваш тон во все остальное
время…
Одним словом, я никак не могу принять.
Но об этом история еще впереди; в этот же вечер случилась лишь прелюдия: я сидел все эти два часа на углу стола, а подле меня, слева, помещался все
время один гниленький франтик, я думаю, из жидков; он, впрочем, где-то участвует, что-то даже пишет и печатает.
Дело в том, что мне еще со школьной скамьи был знаком
один, в настоящее
время русский эмигрант, не русского, впрочем, происхождения и проживающий где-то в Гамбурге.
Одним словом, еще с доисторических
времен это известно.
Он вынул платок, как бы опять собираясь заплакать. Он был сильно потрясен и, кажется, в
одном из самых своих дурных «состояний», в каких я мог его запомнить за все
время нашего знакомства. Обыкновенно и даже почти всегда он бывал несравненно свежее и бодрее.
Я долго терпел, но наконец вдруг прорвался и заявил ему при всех наших, что он напрасно таскается, что я вылечусь совсем без него, что он, имея вид реалиста, сам весь исполнен
одних предрассудков и не понимает, что медицина еще никогда никого не вылечила; что, наконец, по всей вероятности, он грубо необразован, «как и все теперь у нас техники и специалисты, которые в последнее
время так подняли у нас нос».
Положил я, детки, вам словечко сказать
одно, небольшое, — продолжал он с тихой, прекрасной улыбкой, которую я никогда не забуду, и обратился вдруг ко мне: — Ты, милый, церкви святой ревнуй, и аще позовет
время — и умри за нее; да подожди, не пугайся, не сейчас, — усмехнулся он.
— Простите, князь, я нечаянно. О князь, в последнее
время я узнал
одного старика, моего названого отца… О, если б вы его видели, вы бы спокойнее… Лиза тоже так ценит его.
Уж
одно бы это чувство боли за нее могло бы, кажется, смирить или стереть во мне, хоть на
время, плотоядность (опять поминаю это слово).
В наше
время — наплевать на все общие принципы; в наше
время не общие принципы, а
одни только частные случаи.
Вдруг мы как-то сидели рядом
одни, и он был очень задумчив, и вдруг он мне: «Ах, Долгорукий, как вы думаете, вот бы теперь жениться; право, когда ж и жениться, как не теперь; теперь бы самое лучшее
время, и, однако, никак нельзя!» И так он откровенно это сказал.
Действительно, на столе, в шкафу и на этажерках было много книг (которых в маминой квартире почти совсем не было); были исписанные бумаги, были связанные пачки с письмами —
одним словом, все глядело как давно уже обжитой угол, и я знаю, что Версилов и прежде (хотя и довольно редко) переселялся по
временам на эту квартиру совсем и оставался в ней даже по целым неделям.
— Не то что смерть этого старика, — ответил он, — не
одна смерть; есть и другое, что попало теперь в
одну точку… Да благословит Бог это мгновение и нашу жизнь, впредь и надолго! Милый мой, поговорим. Я все разбиваюсь, развлекаюсь, хочу говорить об
одном, а ударяюсь в тысячу боковых подробностей. Это всегда бывает, когда сердце полно… Но поговорим;
время пришло, а я давно влюблен в тебя, мальчик…
Один лишь русский, даже в наше
время, то есть гораздо еще раньше, чем будет подведен всеобщий итог, получил уже способность становиться наиболее русским именно лишь тогда, когда он наиболее европеец.
— Слушайте, Татьяна Павловна: я вам сообщу
одну страшную тайну, но только не сейчас, теперь нет
времени, а завтра наедине, но зато скажите мне теперь всю правду, и что это за мертвая петля… потому что я весь дрожу…
— Это уж как вам будет угодно. Сегодня вы
одно изволите говорить, а завтра другое. А квартиру мою я сдал на некоторое
время, а сам с женой переберусь в каморку; так что Альфонсина Карловна теперь — почти такая же здесь жилица, как и вы-с.
Замечу кстати, что прежде, в довольно недавнее прошлое, всего лишь поколение назад, этих интересных юношей можно было и не столь жалеть, ибо в те
времена они почти всегда кончали тем, что с успехом примыкали впоследствии к нашему высшему культурному слою и сливались с ним в
одно целое.