Неточные совпадения
— Ах, как жаль! Какой жребий! Знаешь, даже грешно, что мы идем такие веселые, а ее душа где-нибудь теперь летит во мраке, в каком-нибудь бездонном мраке, согрешившая, и с своей обидой… Аркадий, кто в ее грехе виноват? Ах, как это страшно! Думаешь ли ты когда об этом мраке? Ах, как я
боюсь смерти, и как это грешно!
Не люблю я темноты, то ли дело такое солнце! Мама говорит, что грешно
бояться… Аркадий, знаешь ли ты хорошо маму?
— Да ведь вот же и тебя
не знал, а ведь знаю же теперь всю. Всю в одну минуту узнал. Ты, Лиза, хоть и
боишься смерти, а, должно быть, гордая, смелая, мужественная. Лучше меня, гораздо лучше меня! Я тебя ужасно люблю, Лиза. Ах, Лиза! Пусть приходит, когда надо,
смерть, а пока жить, жить! О той несчастной пожалеем, а жизнь все-таки благословим, так ли? Так ли? У меня есть «идея», Лиза. Лиза, ты ведь знаешь, что Версилов отказался от наследства?
Она оставляла жизнь без сожаления,
не боялась смерти и приняла ее как благо. Часто это говорят, но как редко действительно бывает! Наталья Савишна могла не бояться смерти, потому что она умирала с непоколебимою верою и исполнив закон Евангелия. Вся жизнь ее была чистая, бескорыстная любовь и самоотвержение.
Неточные совпадения
— Нет, нет, — заговорила она, — я
не боюсь его, я
боюсь смерти. Алексей, подойди сюда. Я тороплюсь оттого, что мне некогда, мне осталось жить немного, сейчас начнется жар, и я ничего уже
не пойму. Теперь я понимаю, и всё понимаю, я всё вижу.
Доказательство того, что они знали твердо, что такое была
смерть, состояло в том, что они, ни секунды
не сомневаясь, знали, как надо действовать с умирающими, и
не боялись их.
Когда прошло то размягченье, произведенное в ней близостью
смерти, Алексей Александрович стал замечать, что Анна
боялась его, тяготилась им и
не могла смотреть ему прямо в глаза. Она как будто что-то хотела и
не решалась сказать ему и, тоже как бы предчувствуя, что их отношения
не могут продолжаться, чего-то ожидала от него.
Левин же и другие, хотя и многое могли сказать о
смерти, очевидно,
не знали, потому что
боялись смерти и решительно
не знали, что надо делать, когда люди умирают.
— На том свете? Ох,
не люблю я тот свет!
Не люблю, — сказал он, остановив испуганные дикие глаза на лице брата. — И ведь вот, кажется, что уйти изо всей мерзости, путаницы, и чужой и своей, хорошо бы было, а я
боюсь смерти, ужасно
боюсь смерти. — Он содрогнулся. — Да выпей что-нибудь. Хочешь шампанского? Или поедем куда-нибудь. Поедем к Цыганам! Знаешь, я очень полюбил Цыган и русские песни.