Она не встречала подобного человека: ее отец был старик умный, нежный, страстный и бескорыстный, но в то же время слабый, подчиненный тогдашним формам приличия, носивший на себе печать уклончивого, искательного чиновника, который, начав с канцелярского писца, дослужился до звания товарища наместника; здесь же стоял перед ней старец необразованный, грубый по наружности, по слухам даже жестокий в гневе, но разумный, добрый, правдивый, непреклонный в своем светлом взгляде и
честном суде — человек, который не только поступал всегда прямо, но и говорил всегда правду.
Неточные совпадения
— Пожалуйста, без театральных жестов — сделайте одолжение. Я знаю, что то, что я делаю, — подло, что я — мот, игрок, может быть, вор… да, вор, потому что я проигрываю деньги семейства, но я вовсе не хочу надо мной судей. Не хочу и не допускаю. Я — сам себе
суд. И к чему двусмысленности? Если он мне хотел высказать, то и говори прямо, а не пророчь сумбур туманный. Но, чтоб сказать это мне, надо право иметь, надо самому быть
честным…
Честной народ, достойна смертной казни // Вина его; но в нашем уложеньи // Кровавых нет законов, пусть же боги // Казнят его по мере преступленья, // А мы
судом народным Мизгиря // На вечное изгнанье осуждаем.
Говорили, — зачем Островский вывел представителем
честных стремлений такого плохого господина, как Жадов; сердились даже на то, что взяточники у Островского так пошлы и наивны, и выражали мнение, что «гораздо лучше было бы выставить на
суд публичный тех людей, которые обдуманно и ловко созидают, развивают, поддерживают взяточничество, холопское начало и со всей энергией противятся всем, чем могут, проведению в государственный и общественный организм свежих элементов».
— А я, — вдруг вскипел Виргинский, — я протестую… я протестую изо всех сил… Я хочу… Я вот что хочу: я хочу, когда он придет, все мы выйдем и все его спросим: если правда, то с него взять раскаяние, и если
честное слово, то отпустить. Во всяком случае —
суд; по
суду. А не то чтобы всем спрятаться, а потом кидаться.
— Дозвольте, господа
честные, владимирским гуслярам
суд божий посмотреть! От самого от города Володимира пришли! Дозвольте постоять, господа
честные!