Неточные совпадения
— О, почти не по делу! То есть, если хотите, и есть одно дело, так только
совета спросить, но я, главное, чтоб отрекомендоваться, потому я
князь Мышкин, а генеральша Епанчина тоже последняя из княжон Мышкиных, и, кроме меня с нею, Мышкиных больше и нет.
— Разве на одну секунду… Я пришел за
советом. Я, конечно, живу без практических целей, но, уважая самого себя и… деловитость, в которой так манкирует русский человек, говоря вообще… желаю поставить себя, и жену мою, и детей моих в положение… одним словом,
князь, я ищу
совета.
— Вы имеете свою квартиру, в Павловске, у… У дочери вашей… — проговорил
князь, не зная что сказать. Он вспомнил, что ведь генерал пришел за
советом по чрезвычайному делу, от которого зависит судьба его.
Такой
совет и в такую минуту, согласитесь,
князь!
Эти слова поразили всех, но преимущественно родителей. Лизавета Прокофьевна настаивала в тайном
совете с мужем, чтоб объясниться с
князем решительно насчет Настасьи Филипповны.
Сначала
князь не хотел отвечать на некоторые особенные его вопросы и только улыбался на
советы «бежать даже хоть за границу; русские священники есть везде, и там обвенчаться можно».
«Maman тоже поручила мне просить вас об этом, и нам очень грустно, что вы так давно нас совсем забыли», — прибавила она, по
совету князя, в постскриптум. Получив такое деликатное письмо, Петр Михайлыч удивился и, главное, обрадовался за Калиновича. «О-о, как наш Яков Васильич пошел в гору!» — подумал он и, боясь только одного, что Настенька не поедет к генеральше, робко вошел в гостиную и не совсем твердым голосом объявил дочери о приглашении. Настенька в первые минуты вспыхнула.
Первые ее намерения были самые добрые — дать
совет князю, чтобы он как можно скорее послал этим беднякам денег; а то он, по своему ротозейству, очень может быть, что и не делает этого…
Неточные совпадения
— Афанасий Васильевич, — сказал
князь в раздумье, — я об этом подумаю, а покуда благодарю вас очень за
совет.
После восьми или десяти совещаний полномочные объявили, что им пора ехать в Едо. По некоторым вопросам они просили отсрочки, опираясь на то, что у них скончался государь, что новый сиогун очень молод и потому ему предстоит сначала показать в глазах народа уважение к старым законам, а не сразу нарушать их и уже впоследствии как будто уступить необходимости. Далее нужно ему, говорили они, собрать на
совет всех своих удельных
князей, а их шестьдесят человек.
Японцы так хорошо устроили у себя внутреннее управление, что
совет не может сделать ничего без сиогуна, сиогун без
совета и оба вместе без удельных
князей. И так система их держится и будет держаться на своих искусственных основаниях до тех пор, пока не помогут им ниспровергнуть ее… американцы или хоть… мы!
В. был лет десять старше нас и удивлял нас своими практическими заметками, своим знанием политических дел, своим французским красноречием и горячностью своего либерализма. Он знал так много и так подробно, рассказывал так мило и так плавно; мнения его были так твердо очерчены, на все был ответ,
совет, разрешение. Читал он всё — новые романы, трактаты, журналы, стихи и, сверх того, сильно занимался зоологией, писал проекты для
князя и составлял планы для детских книг.
Но Двигубский был вовсе не добрый профессор, он принял нас чрезвычайно круто и был груб; я порол страшную дичь и был неучтив, барон подогревал то же самое. Раздраженный Двигубский велел явиться на другое утро в
совет, там в полчаса времени нас допросили, осудили, приговорили и послали сентенцию на утверждение
князя Голицына.