Неточные совпадения
В последнем отношении с ним приключилось даже несколько забавных анекдотов; но генерал никогда не унывал, даже и при
самых забавных анекдотах; к тому же и везло ему, даже в картах, а он играл по чрезвычайно большой и даже с намерением не только не хотел скрывать эту свою
маленькую будто бы слабость к картишкам, так существенно и во многих случаях ему пригождавшуюся, но и выставлял ее.
Наконец, на неоднократное и точное заявление, что он действительно князь Мышкин и что ему непременно надо видеть генерала по делу необходимому, недоумевающий человек препроводил его рядом, в
маленькую переднюю, перед
самою приемной, у кабинета, и сдал его с рук на руки другому человеку, дежурившему по утрам в этой передней и докладывавшему генералу о посетителях.
В половине же первого накрывался стол в
маленькой столовой, близ мамашиных комнат, и к этому семейному и интимному завтраку являлся иногда и
сам генерал, если позволяло время.
— Если сердитесь, то не сердитесь, — сказал он, — я ведь
сам знаю, что
меньше других жил и
меньше всех понимаю в жизни. Я, может быть, иногда очень странно говорю…
Вот тут-то, когда начиналась эта слабость, священник поскорей, скорым таким жестом и молча, ему крест к
самым губам вдруг подставлял,
маленький такой крест, серебряный, четырехконечный, — часто подставлял, поминутно.
И как хорошо
сами дети подмечают, что отцы считают их слишком
маленькими и ничего не понимающими, тогда как они всё понимают.
Мать ее была старая старуха, и у ней, в их
маленьком, совсем ветхом домишке, в два окна, было отгорожено одно окно, по дозволению деревенского начальства; из этого окна ей позволяли торговать снурками, нитками, табаком, мылом, все на
самые мелкие гроши, тем она и пропитывалась.
— Даже большая, а не
маленькая, я для того и в мантилью закуталась, — ответила Настасья Филипповна, в
самом деле ставшая бледнее и как будто по временам сдерживавшая в себе сильную дрожь.
И Лебедев потащил князя за руку. Они вышли из комнаты, прошли дворик и вошли в калитку. Тут действительно был очень
маленький и очень миленький садик, в котором благодаря хорошей погоде уже распустились все деревья. Лебедев посадил князя на зеленую деревянную скамейку, за зеленый вделанный в землю стол, и
сам поместился напротив него. Чрез минуту, действительно, явился и кофей. Князь не отказался. Лебедев подобострастно и жадно продолжал засматривать ему в глаза.
Это бы ничего-с,
маленькая слабость, но сейчас уверял, что всю его жизнь, с
самого прапорщичьего чина и до
самого одиннадцатого июня прошлого года, у него каждый день
меньше двухсот персон за стол не садилось.
— Ардалион Александрыч, батюшка! — крикнула она ему вслед, — остановись на минутку; все мы грешны; когда будешь чувствовать, что совесть тебя
меньше укоряет, приходи ко мне, посидим, поболтаем о прошлом-то. Я ведь еще, может,
сама тебя в пятьдесят раз грешнее; ну, а теперь прощай, ступай, нечего тебе тут… — испугалась она вдруг, что он воротится.
По-моему, на меня далеко еще
меньше десяти тысяч всего истрачено, но я положил десять тысяч, и, согласитесь
сами, что, отдавая долг, я никак не мог предлагать господину Бурдовскому более, даже если б я его ужасно любил, и не мог уже по одному чувству деликатности, именно потому, что отдавал ему долг, а не посылал ему подаяние.
Тем не менее я имею полное право, по
самым точным данным, утверждать, что господину Бурдовскому хотя, конечно, и была слишком хорошо известна эпоха его рождения, но совершенно не было известно обстоятельство этого пребывания Павлищева за границей, где господин Павлищев провел большую часть жизни, возвращаясь в Россию всегда на
малые сроки.
— У меня там, — говорил Ипполит, силясь приподнять свою голову, — у меня брат и сестры, дети,
маленькие, бедные, невинные… Она развратит их! Вы — святая, вы…
сами ребенок, — спасите их! Вырвите их от этой… она… стыд… О, помогите им, помогите, вам бог воздаст за это сторицею, ради бога, ради Христа!..
— Во-первых, милый князь, на меня не сердись, и если было что с моей стороны — позабудь. Я бы
сам еще вчера к тебе зашел, но не знал, как на этот счет Лизавета Прокофьевна… Дома у меня… просто ад, загадочный сфинкс поселился, а я хожу, ничего не понимаю. А что до тебя, то, по-моему, ты
меньше всех нас виноват, хотя, конечно, чрез тебя много вышло. Видишь, князь, быть филантропом приятно, но не очень.
Сам, может, уже вкусил плоды. Я, конечно, люблю доброту и уважаю Лизавету Прокофьевну, но…
Каждое утро восходит такое же светлое солнце; каждое утро на водопаде радуга, каждый вечер снеговая,
самая высокая гора там, вдали, на краю неба, горит пурпуровым пламенем; каждая «
маленькая мушка, которая жужжит около него в горячем солнечном луче, во всем этом хоре участница: место знает свое, любит его и счастлива»; каждая-то травка растет и счастлива!
— Дома, все, мать, сестры, отец, князь Щ., даже мерзкий ваш Коля! Если прямо не говорят, то так думают. Я им всем в глаза это высказала, и матери, и отцу. Maman была больна целый день; а на другой день Александра и папаша сказали мне, что я
сама не понимаю, что вру и какие слова говорю. А я им тут прямо отрезала, что я уже всё понимаю, все слова, что я уже не
маленькая, что я еще два года назад нарочно два романа Поль де Кока прочла, чтобы про всё узнать. Maman, как услышала, чуть в обморок не упала.
Один из ваших убийц в ваших глазах обратился в женщину, а из женщины в
маленького, хитрого, гадкого карлика, — и вы всё это допустили тотчас же, как совершившийся факт, почти без малейшего недоумения, и именно в то
самое время, когда, с другой стороны, ваш разум был в сильнейшем напряжении, выказывал чрезвычайную силу, хитрость, догадку, логику?
А может быть, сестры Аглаи и намеренно в чем-нибудь проболтались, чтоб и
самим что-нибудь узнать от Варвары Ардалионовны; могло быть, наконец, и то, что и они не хотели отказать себе в женском удовольствии немного подразнить подругу, хотя бы и детства: не могли же они не усмотреть во столько времени хоть
маленького краешка ее намерений.
«Да и забыл тогда об этом поинтересоваться», но все-таки оказалось, что у него превосходная память, потому что он даже припомнил, как строга была к
маленькому воспитаннику старшая кузина, Марфа Никитишна, «так что я с ней даже побранился раз из-за вас за систему воспитания, потому что всё розги и розги больному ребенку — ведь это… согласитесь
сами…» и как, напротив, нежна была к бедному мальчику младшая кузина, Наталья Никитишна…
— Да разве этого довольно? — вскричал Евгений Павлович в негодовании, — разве достаточно только вскричать: «Ах, я виноват!» Виноваты, а
сами упорствуете! И где у вас сердце было тогда, ваше «христианское»-то сердце! Ведь вы видели же ее лицо в ту минуту: что она,
меньше ли страдала, чем та, чем ваша другая, разлучница? Как же вы видели и допустили? Как?