А князь все-таки ничем
не смущался и продолжал блаженствовать. О, конечно, и он замечал иногда что-то как бы мрачное и нетерпеливое во взглядах Аглаи; но он более верил чему-то другому, и мрак исчезал сам собой. Раз уверовав, он уже не мог поколебаться ничем. Может быть, он уже слишком был спокоен; так по крайней мере казалось и Ипполиту, однажды случайно встретившемуся с ним в парке.
Неточные совпадения
Гаврила Ардалионович еще сидел в кабинете и был погружен в свои бумаги. Должно быть, он действительно
не даром брал жалованье из акционерного общества. Он страшно
смутился, когда князь спросил портрет и рассказал, каким образом про портрет там узнали.
Он
смутился и
не договорил; он на что-то решался и как бы боролся сам с собой. Князь ожидал молча. Ганя еще раз испытующим, пристальным взглядом оглядел его.
Лебедев
смутился, хотел что-то сказать, но только заикнулся: ничего
не выговорилось. Князь подождал и грустно улыбнулся...
— Ничего
не понимаю, какая там решетка! — раздражалась генеральша, начинавшая очень хорошо понимать про себя, кто такой подразумевался под названием (и, вероятно, давно уже условленным) «рыцаря бедного». Но особенно взорвало ее, что князь Лев Николаевич тоже
смутился и наконец совсем сконфузился, как десятилетний мальчик. — Да что, кончится или нет эта глупость? Растолкуют мне или нет этого «рыцаря бедного»? Секрет, что ли, какой-нибудь такой ужасный, что и подступиться нельзя?
— Послушайте, Лебедев, —
смутился князь окончательно, — послушайте, действуйте тихо!
Не делайте шуму! Я вас прошу, Лебедев, я вас умоляю… В таком случае клянусь, я буду содействовать, но чтобы никто
не знал; чтобы никто
не знал!
Князь
смутился. Ему, как и очень многим в его положении, казалось, что решительно никто ничего
не видит,
не догадывается и
не понимает.
Нечего
смущаться и тем, что мы смешны,
не правда ли?
— Я еще вчера знал, что Гаврила Ардалионович… — осекся князь, видимо
смутившись, хотя Ипполит и досадовал, зачем он
не удивляется.
"Мудрые мира сего! — восклицает по этому поводу летописец, — прилежно о сем помыслите! и да
не смущаются сердца ваши при взгляде на шелепа и иные орудия, в коих, по высокоумному мнению вашему, якобы сила и свет просвещения замыкаются!"
Мало того, по тону ее он видел, что она и
не смущалась этим, а прямо как бы говорила ему: да, закрыта, и это так должно быть и будет вперед.
Мой бедный Ленский! за могилой // В пределах вечности глухой // Смутился ли, певец унылый, // Измены вестью роковой, // Или над Летой усыпленный // Поэт, бесчувствием блаженный, // Уж
не смущается ничем, // И мир ему закрыт и нем?.. // Так! равнодушное забвенье // За гробом ожидает нас. // Врагов, друзей, любовниц глас // Вдруг молкнет. Про одно именье // Наследников сердитый хор // Заводит непристойный спор.
Ни разу не растерявшись и
не смутившись ни от какого случая, с хладнокровием, почти неестественным для двадцатидвухлетнего, он в один миг мог вымерять всю опасность и все положение дела, тут же мог найти средство, как уклониться от нее, но уклониться с тем, чтобы потом верней преодолеть ее.
Неточные совпадения
Как только имел я удовольствие выйти от вас после того, как вы изволили
смутиться полученным письмом, да-с, — так я тогда же забежал… уж, пожалуйста,
не перебивайте, Петр Иванович!
— Я? я недавно, я вчера… нынче то есть… приехал, — отвечал Левин,
не вдруг от волнения поняв ее вопрос. — Я хотел к вам ехать, — сказал он и тотчас же, вспомнив, с каким намерением он искал ее,
смутился и покраснел. — Я
не знал, что вы катаетесь на коньках, и прекрасно катаетесь.
— Да… нет, постой. Послезавтра воскресенье, мне надо быть у maman, — сказал Вронский,
смутившись, потому что, как только он произнес имя матери, он почувствовал на себе пристальный подозрительный взгляд. Смущение его подтвердило ей ее подозрения. Она вспыхнула и отстранилась от него. Теперь уже
не учительница Шведской королевы, а княжна Сорокина, которая жила в подмосковной деревне вместе с графиней Вронской, представилась Анне.
Левин подошел, но, совершенно забыв, в чем дело, и
смутившись, обратился к Сергею Ивановичу с вопросом: «куда класть?» Он спросил тихо, в то время как вблизи говорили, так что он надеялся, что его вопрос
не услышат.