Неточные совпадения
— Эх! Ух! — кривился чиновник, и даже
дрожь его пробирала, — а ведь покойник
не то что за десять тысяч, а за десять целковых на тот свет сживывал, — кивнул он князю. Князь с любопытством рассматривал Рогожина; казалось, тот был еще бледнее в эту минуту.
Я уже
не отнимал, потому что для нее это было счастьем; она все время, как я сидел,
дрожала и плакала; правда, несколько раз она принималась было говорить, но ее трудно было и понять.
Сцена выходила чрезвычайно безобразная, но Настасья Филипповна продолжала смеяться и
не уходила, точно и в самом деле с намерением протягивала ее. Нина Александровна и Варя тоже встали с своих мест и испуганно, молча, ждали, до чего это дойдет; глаза Вари сверкали, и на Нину Александровну всё это подействовало болезненно; она
дрожала и, казалось, тотчас упадет в обморок.
— Даже большая, а
не маленькая, я для того и в мантилью закуталась, — ответила Настасья Филипповна, в самом деле ставшая бледнее и как будто по временам сдерживавшая в себе сильную
дрожь.
Что же касается мужчин, то Птицын, например, был приятель с Рогожиным, Фердыщенко был как рыба в воде; Ганечка всё еще в себя прийти
не мог, но хоть смутно, а неудержимо сам ощущал горячечную потребность достоять до конца у своего позорного столба; старичок учитель, мало понимавший в чем дело, чуть
не плакал и буквально
дрожал от страха, заметив какую-то необыкновенную тревогу кругом и в Настасье Филипповне, которую обожал, как свою внучку; но он скорее бы умер, чем ее в такую минуту покинул.
Наш отпрыск, назад тому с полгода, обутый в штиблеты по-иностранному и
дрожа в ничем
не подбитой шинелишке, воротился зимой в Россию из Швейцарии, где лечился от идиотизма (sic!).
Но капитан уже опомнился и уже
не слушал его. В эту минуту появившийся из толпы Рогожин быстро подхватил под руку Настасью Филипповну и повел ее за собой. С своей стороны, Рогожин казался потрясенным ужасно, был бледен и
дрожал. Уводя Настасью Филипповну, он успел-таки злобно засмеяться в глаза офицеру и с видом торжествующего гостинодворца проговорить...
— Ах, боже мой, Лев Николаич, ты ничего
не слушаешь. Я с того и начал, что заговорил с тобой про Капитона Алексеича; поражен так, что даже и теперь руки-ноги
дрожат. Для того и в городе промедлил сегодня. Капитон Алексеич Радомский, дядя Евгения Павлыча…
— С первым краешком солнца я улягусь, князь, я сказал; честное слово: увидите! — вскричал Ипполит. — Но… но… неужели вы думаете, что я
не в состоянии распечатать этот пакет? — прибавил он, с каким-то вызовом обводя всех кругом глазами и как будто обращаясь ко всем безразлично. Князь заметил, что он весь
дрожал.
И во взгляде его мелькнула вдруг бесконечная ненависть, несмотря на всё еще
не унимавшуюся в нем
дрожь от испуга.
Он опять, и ужасно торопясь, схватился за свои листочки; они расползлись и разрознились, он силился их сложить; они
дрожали в его дрожавших руках; долго он
не мог устроиться.
Он всё
не знал, куда их девать, ломал себе над ними голову,
дрожал от страха, что их украдут, и наконец будто бы решил закопать их в землю.
— Я понимаю, господа, — начал он, по-прежнему
дрожа и осекаясь на каждом слове, — что я мог заслужить ваше личное мщение, и… жалею, что замучил вас этим бредом (он указал на рукопись), а впрочем, жалею, что совсем
не замучил… (он глупо улыбнулся), замучил, Евгений Павлыч? — вдруг перескочил он к нему с вопросом, — замучил или нет? Говорите!
— Говорите всё!
Не лгите хоть раз в вашей жизни! —
дрожал и приказывал Ипполит.
Ганя побледнел,
дрожал и молчал. Ипполит остановился, пристально и с наслаждением посмотрел на него, перевел свои глаза на Варю, усмехнулся, поклонился и вышел,
не прибавив более ни единого слова.
Сердце матери
дрожало от этого помышления, кровью обливалось и слезами, хотя в то же время что-то и шевелилось внутри этого сердца, вдруг говорившее ей: «А чем бы князь
не такой, какого вам надо?» Ну, вот эти-то возражения собственного сердца и были всего хлопотливее для Лизаветы Прокофьевны.
«Только зачем же он
не сказал, кого смотреть надо?» Так прошли они шагов пятьсот, и вдруг князь начал почему-то
дрожать; Рогожин, хоть и реже, но
не переставал оглядываться; князь
не выдержал и поманил его рукой.
Они вышли, уселись опять в тех же стульях, опять один против другого. Князь
дрожал всё сильнее и сильнее и
не спускал своего вопросительного взгляда с лица Рогожина.
— Ты вот, я замечаю, Лев Николаевич,
дрожишь, — проговорил наконец Рогожин, — почти так, как когда с тобой бывает твое расстройство, помнишь, в Москве было? Или как раз было перед припадком. И
не придумаю, что теперь с тобой буду делать…
— Потому, брат, дух. А она ведь как лежит… К утру, как посветлеет, посмотри. Что ты, и встать
не можешь? — с боязливым удивлением спросил Рогожин, видя, что князь так
дрожит, что и подняться
не может.
Неточные совпадения
Городничий (
дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья
не хватает даже на чай и сахар. Если ж и были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья. Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Городничий (вытянувшись и
дрожа всем телом).Помилуйте,
не погубите! Жена, дети маленькие…
не сделайте несчастным человека.
Почтмейстер. Сам
не знаю, неестественная сила побудила. Призвал было уже курьера, с тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда
не чувствовал.
Не могу,
не могу! слышу, что
не могу! тянет, так вот и тянет! В одном ухе так вот и слышу: «Эй,
не распечатывай! пропадешь, как курица»; а в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И руки
дрожат, и все помутилось.
Г-жа Простакова (
дрожа). Ну… а ты, бестия, остолбенела, а ты
не впилась братцу в харю, а ты
не раздернула ему рыла по уши…
Положение было неловкое; наступила темень, сделалось холодно и сыро, и в поле показались волки. Бородавкин ощутил припадок благоразумия и издал приказ: всю ночь
не спать и
дрожать.