Неточные совпадения
Надо признаться, что ему везло-таки счастье, так что он, уж и не говоря об интересной болезни своей, от которой лечился в Швейцарии (ну можно ли лечиться от идиотизма, представьте себе это?!!), мог бы доказать собою верность русской пословицы: «Известному разряду
людей — счастье!» Рассудите сами: оставшись еще грудным ребенком по смерти отца, говорят, поручика, умершего под судом за внезапное исчезновение в картишках всей ротной суммы, а может быть, и за пересыпанную с излишком дачу розог подчиненному (старое-то время помните, господа!), наш барон взят был из
милости на воспитание одним из очень богатых русских помещиков.
Это всё бы еще ничего, а вот что уже действительно непростительно и никакою интересною болезнью неизвинимо: этот едва вышедший из штиблет своего профессора миллионер не мог даже и того смекнуть, что не
милости и не вспоможения просит от него благородный характер молодого
человека, убивающий себя на уроках, а своего права и своего должного, хотя бы и не юридического, и даже не просит, а за него только друзья ходатайствуют.
Неточные совпадения
— Нет, мы, по Божьей
милости, // Теперь крестьяне вольные, // У нас, как у
людей. // Порядки тоже новые, // Да тут статья особая…
Милон. Это его ко мне
милость. В мои леты и в моем положении было бы непростительное высокомерие считать все то заслуженным, чем молодого
человека ободряют достойные
люди.
Но так как все же он был
человек военный, стало быть, не знал всех тонкостей гражданских проделок, то чрез несколько времени, посредством правдивой наружности и уменья подделаться ко всему, втерлись к нему в
милость другие чиновники, и генерал скоро очутился в руках еще больших мошенников, которых он вовсе не почитал такими; даже был доволен, что выбрал наконец
людей как следует, и хвастался не в шутку тонким уменьем различать способности.
— Вот — и слово дал! — беспокойно сказала бабушка. Она колебалась. — Имение отдает! Странный, необыкновенный
человек! — повторяла она, — совсем пропащий! Да как ты жил, что делал, скажи на
милость! Кто ты на сем свете есть? Все
люди как
люди. А ты — кто! Вон еще и бороду отпустил — сбрей, сбрей, не люблю!
Кормила Татьяна Марковна
людей сытно, плотно, до отвала, щами, кашей, по праздникам пирогами и бараниной; в Рождество жарили гусей и свиней; но нежностей в их столе и платье не допускала, а давала, в виде
милости, остатки от своего стола то той, то другой женщине.