Неточные совпадения
Но капитан уже опомнился
и уже
не слушал его. В эту минуту появившийся из толпы Рогожин быстро подхватил под руку Настасью Филипповну
и повел ее за собой. С своей стороны, Рогожин казался потрясенным ужасно, был бледен
и дрожал. Уводя Настасью Филипповну, он успел-таки злобно засмеяться в
глаза офицеру
и с видом торжествующего гостинодворца проговорить...
Хоть
и не заметлив был князь в последнее время, но ему как-то в
глаза бросилось, что со времени переселения от них генерала Иволгина, вот уже три дня, Лебедев очень дурно
повел себя.
Ипполит вышел. Князю
не для чего было просить кого-нибудь шпионить, если бы даже он был
и способен на это. Приказание ему Аглаи сидеть дома теперь почти объяснялось: может быть, она хотела за ним зайти. Правда, может быть, она именно
не хотела, чтоб он туда попал, а потому
и велела ему дома сидеть… Могло быть
и это. Голова его кружилась; вся комната ходила кругом. Он лег на диван
и закрыл
глаза.
— Да взгляните же на меня: право, посватаюсь, — приставал Нил Андреич, — мне нужна хозяйка в доме, скромная, не кокетка, не баловница, не охотница до нарядов… чтобы на другого мужчину, кроме меня,
и глазом не повела… Ну, а вы у нас ведь пример…
Неточные совпадения
Вздрогнула я, одумалась. // — Нет, — говорю, — я Демушку // Любила, берегла… — // «А зельем
не поила ты? // А мышьяку
не сыпала?» // — Нет! сохрани Господь!.. — //
И тут я покорилася, // Я в ноги поклонилася: // — Будь жалостлив, будь добр! //
Вели без поругания // Честному погребению // Ребеночка предать! // Я мать ему!.. — Упросишь ли? // В груди у них нет душеньки, // В
глазах у них нет совести, // На шее — нет креста!
— Чем я неприлично
вела себя? — громко сказала она, быстро поворачивая к нему голову
и глядя ему прямо в
глаза, но совсем уже
не с прежним скрывающим что-то весельем, а с решительным видом, под которым она с трудом скрывала испытываемый страх.
Он поднялся опять на локоть,
поводил спутанною головой на обе стороны, как бы отыскивая что-то,
и открыл
глаза. Тихо
и вопросительно он поглядел несколько секунд на неподвижно стоявшую пред ним мать, потом вдруг блаженно улыбнулся
и, опять закрыв слипающиеся
глаза, повалился, но
не назад, а к ней, к ее рукам.
Я подошел к окну
и посмотрел в щель ставня: бледный, он лежал на полу, держа в правой руке пистолет; окровавленная шашка лежала возле него. Выразительные
глаза его страшно вращались кругом; порою он вздрагивал
и хватал себя за голову, как будто неясно припоминая вчерашнее. Я
не прочел большой решимости в этом беспокойном взгляде
и сказал майору, что напрасно он
не велит выломать дверь
и броситься туда казакам, потому что лучше это сделать теперь, нежели после, когда он совсем опомнится.
Мы тронулись в путь; с трудом пять худых кляч тащили наши повозки по извилистой дороге на Гуд-гору; мы шли пешком сзади, подкладывая камни под колеса, когда лошади выбивались из сил; казалось, дорога
вела на небо, потому что, сколько
глаз мог разглядеть, она все поднималась
и наконец пропадала в облаке, которое еще с вечера отдыхало на вершине Гуд-горы, как коршун, ожидающий добычу; снег хрустел под ногами нашими; воздух становился так редок, что было больно дышать; кровь поминутно приливала в голову, но со всем тем какое-то отрадное чувство распространилось по всем моим жилам,
и мне было как-то весело, что я так высоко над миром: чувство детское,
не спорю, но, удаляясь от условий общества
и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми; все приобретенное отпадает от души,
и она делается вновь такою, какой была некогда
и, верно, будет когда-нибудь опять.