Неточные совпадения
— Вы мне
в последний
раз, на Шлангенберге, сказали, что готовы по первому моему слову броситься вниз головою, а там, кажется, до
тысячи футов. Я когда-нибудь произнесу это слово единственно затем, чтоб посмотреть, как вы будете расплачиваться, и уж будьте уверены, что выдержу характер. Вы мне ненавистны, — именно тем, что я так много вам позволила, и еще ненавистнее тем, что так мне нужны. Но покамест вы мне нужны — мне надо вас беречь.
Вышла опять черная: он и на этот
раз не взял, и когда
в третий
раз вышла красная, то потерял
разом тысячу двести франков.
— Oui, madame, — вежливо подтвердил крупёр, — равно как всякая единичная ставка не должна превышать
разом четырех
тысяч флоринов, по уставу, — прибавил он
в пояснение.
Я думаю, с моего прибытия времени прошло не более получаса. Вдруг крупёр уведомил меня, что я выиграл тридцать
тысяч флоринов, а так как банк за один
раз больше не отвечает, то, стало быть, рулетку закроют до завтрашнего утра. Я схватил все мое золото, ссыпал его
в карманы, схватил все билеты и тотчас перешел на другой стол,
в другую залу, где была другая рулетка; за мною хлынула вся толпа; там тотчас же очистили мне место, и я пустился ставить опять, зря и не считая. Не понимаю, что меня спасло!
За trente et quarante сидит публика аристократическая. Это не рулетка, это карты. Тут банк отвечает за сто
тысяч талеров
разом. Наибольшая ставка тоже четыре
тысячи флоринов. Я совершенно не знал игры и не знал почти ни одной ставки, кроме красной и черной, которые тут тоже были. К ним-то я и привязался. Весь воксал столпился кругом. Не помню, вздумал ли я
в это время хоть
раз о Полине. Я тогда ощущал какое-то непреодолимое наслаждение хватать и загребать банковые билеты, нараставшие кучею предо мной.
Что же касается до моих ста
тысяч франков, то она мне прямо объявила потом, что они ей нужны были для первой постановки себя
в Париже: «так что уж я теперь стала на приличную ногу
раз навсегда, и теперь уж меня долго никто не собьет, по крайней мере я так распорядилась», — прибавила она.
—
Тысячу раз прошу извинения, мистер Астлей. Но позвольте, однакож: тут нет ничего обидного и неблагородного; я ведь ни
в чем не виню мисс Полину. Кроме того, француз и русская барышня, говоря вообще, — это такое сопоставление, мистер Астлей, которое не нам с вами разрешить или понять окончательно.
— Господа, — дрожал я весь, — я мою идею вам не скажу ни за что, но я вас, напротив, с вашей же точки спрошу, — не думайте, что с моей, потому что я, может быть,
в тысячу раз больше люблю человечество, чем вы все, вместе взятые!
Неточные совпадения
— А, и вы тут, — сказала она, увидав его. — Ну, что ваша бедная сестра? Вы не смотрите на меня так, — прибавила она. — С тех пор как все набросились на нее, все те, которые хуже ее во сто
тысяч раз, я нахожу, что она сделала прекрасно. Я не могу простить Вронскому, что он не дал мне знать, когда она была
в Петербурге. Я бы поехала к ней и с ней повсюду. Пожалуйста, передайте ей от меня мою любовь. Ну, расскажите же мне про нее.
Всякое лицо, с таким исканием, с такими ошибками, поправками выросшее
в нем с своим особенным характером, каждое лицо, доставлявшее ему столько мучений и радости, и все эти лица, столько
раз перемещаемые для соблюдения общего, все оттенки колорита и тонов, с таким трудом достигнутые им, — всё это вместе теперь, глядя их глазами, казалось ему пошлостью,
тысячу раз повторенною.
— Они с Гришей ходили
в малину и там… я не могу даже сказать, что она делала.
Тысячу раз пожалеешь miss Elliot. Эта ни за чем не смотрит, машина… Figurez vous, que la petite… [Представьте себе, что девочка…]
Чай, все губернии исходил с топором за поясом и сапогами на плечах, съедал на грош хлеба да на два сушеной рыбы, а
в мошне, чай, притаскивал всякий
раз домой целковиков по сту, а может, и государственную [Государственная — ассигнация
в тысячу рублей.] зашивал
в холстяные штаны или затыкал
в сапог, — где тебя прибрало?
Запустить так имение, которое могло бы приносить по малой мере пятьдесят
тысяч годового доходу!» И, не будучи
в силах удержать справедливого негодования, повторял он: «Решительно скотина!» Не
раз посреди таких прогулок приходило ему на мысль сделаться когда-нибудь самому, — то есть, разумеется, не теперь, но после, когда обделается главное дело и будут средства
в руках, — сделаться самому мирным владельцем подобного поместья.