Неточные совпадения
— Отвести их в острог, говорит, я с ними потом; ну, а ты оставайся, — это мне то есть говорит. — Пошел сюда, садись! —
Смотрю: стол, бумага, перо. Думаю: «Чего ж он это ладит делать?» — Садись, говорит,
на стул, бери перо, пиши! — а сам схватил меня за ухо, да и тянет. Я
смотрю на него, как черт
на попа: «Не умею, говорю, ваше высокоблагородие». — Пиши!
Несмотря на эти уговоры, о. Сергей с мягкою настойчивостью остался при своем, что заставило Луку Назарыча
посмотреть на попа подозрительно: «Приглашают, а он кочевряжится… Вот еще невидаль какая!» Нюрочка ласково подбежала к батюшке и, прижавшись головой к широкому рукаву его рясы, крепко ухватилась за его руку. Она побаивалась седого сердитого старика.
Смотрит изумленно, остро — и в немом ужасе откидывается назад, выкинув для защиты напряженные руки. В гробу нет Семена. В гробу нет трупа. Там лежит идиот. Схватившись хищными пальцами за края гроба, слегка приподняв уродливую голову, он искоса
смотрит на попа прищуренными глазами — и вокруг вывернутых ноздрей, вокруг огромного сомкнутого рта вьется молчаливый, зарождающийся смех. Молчит и смотрит и медленно высовывается из гроба — несказанно ужасный в непостижимом слиянии вечной жизни и вечной смерти.
Староста строго, сверху вниз, хотел
посмотреть на попа и тут впервые заметил, что поп выше его ростом, хотя сам он считался самым высоким человеком в округе. И что-то приятное мелькнуло в этом открытии, и неожиданно для себя староста пригласил:
Было смятение, и шум, и вопли, и крики смертельного испуга. В паническом страхе люди бросились к дверям и превратились в стадо: они цеплялись друг за друга, угрожали оскаленными зубами, душили и рычали. И выливались в дверь так медленно, как вода из опрокинутой бутылки. Остались только псаломщик, уронивший книгу, вдова с детьми и Иван Порфирыч. Последний минуту
смотрел на попа — и сорвался с места, и врезался в хвост толпы, исторгнув новые крики ужаса и гнева.
Неточные совпадения
— Я? — Хотяинцев удивленно
посмотрел на него и обратился к Дронову: — Ваня, скажи ему, что Мордвин — псевдоним мой. Деточка, — жалобно глядя
на Говоркова, продолжал он. — Русский я, русский, сын сельского учителя, внук
попа.
Лицо
Попова налилось бурой кровью, глаза выкатились, казалось, что он усиленно старается не задремать, но волосатые пальцы нервозно барабанили по коленям, голова вращалась так быстро, точно он искал кого-то в толпе и боялся не заметить.
На тестя он
посматривал сердито, явно не одобряя его болтовни, и Самгин ждал, что вот сейчас этот неприятный человек начнет возражать тестю и затрещит бесконечный, бесплодный, юмористически неуместный
на этом параде красивых женщин диалог двух русских, которые все знают.
— Приходила, — отвечал Ванька, — я
смотрел на нее издали. Она легла здесь и лежала долго. А там барыня пошла в село и призвала
попа, дала ему денег и поехала, а мне дала пятак серебром — славная барыня!
Она позвонила, девка вошла и
на вопросы ее отвечала, что Кирила Петрович вечером ездил в Арбатово и возвратился поздно, что он дал строгое приказание не выпускать ее из ее комнаты и
смотреть за тем, чтоб никто с нею не говорил, что, впрочем, не видно никаких особенных приготовлений к свадьбе, кроме того, что велено было
попу не отлучаться из деревни ни под каким предлогом.
На что же мне завялый твой цветок! // Куда бегу?
Смотри, вон села птичка //
На деревце! Немножко
попоет // И прочь летит: удержишь ли ее? // Вон видишь, ждут меня и ручкой манят. // Побегаем, пошутим, посмеемся, // Пошепчемся у тына под шумок, // От матушек сердитых потихоньку.