Неточные совпадения
Федор Павлович, например, начал почти что ни с чем, помещик он был самый маленький, бегал обедать по чужим столам, норовил в приживальщики, а между
тем в момент кончины его у него
оказалось до ста тысяч рублей чистыми деньгами.
Вот это и начал эксплуатировать Федор Павлович,
то есть отделываться малыми подачками, временными высылками, и в конце концов так случилось, что когда, уже года четыре спустя, Митя, потеряв терпение, явился в наш городок в другой раз, чтобы совсем уж покончить дела с родителем,
то вдруг
оказалось, к его величайшему изумлению, что у него уже ровно нет ничего, что и сосчитать даже трудно, что он перебрал уже деньгами всю стоимость своего имущества у Федора Павловича, может быть еще даже сам должен ему; что по таким-то и таким-то сделкам, в которые сам тогда-то и тогда пожелал вступить, он и права не имеет требовать ничего более, и проч., и проч.
Главным наследником старухи
оказался, однако же, честный человек, губернский предводитель дворянства
той губернии Ефим Петрович Поленов.
Впрочем, социализм с христианством смешивают, как
оказывается, не одни либералы и дилетанты, а вместе с ними, во многих случаях, и жандармы,
то есть заграничные разумеется.
Эти обе бабы,
то есть Агафья и тетка ее, скажу вперед,
оказались во всей этой истории чистыми ангелами, а сестру эту, гордячку, Катю, воистину обожали, принижали себя пред нею, горничными ее были…
Чистоплотный юноша никогда не отвечал, но и с хлебом, и с мясом, и со всеми кушаньями
оказалось то же самое: подымет, бывало, кусок на вилке на свет, рассматривает точно в микроскоп, долго, бывало, решается и наконец-то решится в рот отправить.
Но старшие и опытнейшие из братии стояли на своем, рассуждая, что «кто искренно вошел в эти стены, чтобы спастись, для
тех все эти послушания и подвиги
окажутся несомненно спасительными и принесут им великую пользу; кто же, напротив, тяготится и ропщет,
тот все равно как бы и не инок и напрасно только пришел в монастырь, такому место в миру.
Тем не менее очень был рад, когда отворившая ему калитку Марфа Игнатьевна (Григорий,
оказалось, расхворался и лежал во флигеле) сообщила ему на его вопрос, что Иван Федорович уже два часа как вышел-с.
И шесть камней разом вылетели из группы. Один угодил мальчику в голову, и
тот упал, но мигом вскочил и с остервенением начал отвечать в группу камнями. С обеих сторон началась непрерывная перестрелка, у многих в группе тоже
оказались в кармане заготовленные камни.
— Да почем же я знал, что я ее вовсе не люблю! Хе-хе! Вот и
оказалось, что нет. А ведь как она мне нравилась! Как она мне даже давеча нравилась, когда я речь читал. И знаешь ли, и теперь нравится ужасно, а между
тем как легко от нее уехать. Ты думаешь, я фанфароню?
Затем Федор Павлович уже весь день претерпевал лишь несчастие за несчастием: обед сготовила Марфа Игнатьевна, и суп сравнительно с приготовлением Смердякова вышел «словно помои», а курица
оказалась до
того пересушенною, что и прожевать ее не было никакой возможности.
Начальство и суд не могли не дать хода делу, но приостановились и они: хотя представленные вещи и письма и заставили размышлять, но решено было и тут, что если сии документы и
оказались бы верными,
то все же окончательное обвинение не могло бы быть произнесено на основании только сих документов.
А что до Ракитина,
то тот, как
оказалось потом, очутился столь рано в ските по особливому поручению госпожи Хохлаковой.
Пусть этот ропот юноши моего был легкомыслен и безрассуден, но опять-таки, в третий раз повторяю (и согласен вперед, что, может быть, тоже с легкомыслием): я рад, что мой юноша
оказался не столь рассудительным в такую минуту, ибо рассудку всегда придет время у человека неглупого, а если уж и в такую исключительную минуту не
окажется любви в сердце юноши,
то когда же придет она?
Но зоркий глаз весьма скоро
оказался ненужным, и кончилось
тем, что Морозова даже редко встречалась с Грушенькой и совсем уже не надоедала ей под конец никаким надзором.
Знали еще, что молодая особа, особенно в последний год, пустилась в
то, что называется «гешефтом», и что с этой стороны она
оказалась с чрезвычайными способностями, так что под конец многие прозвали ее сущей жидовкой.
Когда поровнялись, Митя спросил про дорогу, и
оказалось, что
те тоже едут на Воловью.
— Э, черт! Этого недоставало, — пробормотал он со злобой, быстро переложил из правой руки кредитки в левую и судорожно выдернул из кармана платок. Но и платок
оказался весь в крови (этим самым платком он вытирал голову и лицо Григорию): ни одного почти местечка не было белого, и не
то что начал засыхать, а как-то заскоруз в комке и не хотел развернуться. Митя злобно шваркнул его об пол.
— Нет-с, в Смоленской губернии-с. А только ее улан еще прежде
того вывез-с, супругу-то мою-с, будущую-с, и с пани-маткой, и с тантой, и еще с одною родственницей со взрослым сыном, это уж из самой Польши, из самой… и мне уступил. Это один наш поручик, очень хороший молодой человек. Сначала он сам хотел жениться, да и не женился, потому что она
оказалась хромая…
Намечу лишь вкратце: Федор Павлович
оказался убитым вполне, с проломленною головой, но чем? — вероятнее всего
тем же самым оружием, которым поражен был потом и Григорий.
Оказалось, что это был письмоводитель следователя, которого привез
тот с собою.
— Решительно успокойтесь на этот счет, Дмитрий Федорович, — тотчас же и с видимою поспешностью ответил прокурор, — мы не имеем пока никаких значительных мотивов хоть в чем-нибудь обеспокоить особу, которою вы так интересуетесь. В дальнейшем ходе дела, надеюсь,
окажется то же… Напротив, сделаем в этом смысле все, что только можно с нашей стороны. Будьте совершенно спокойны.
Но о шестой тысяче,
оказалось, слышал и он, признался, что в
ту минуту подле стоял.
Главный,
то есть маленький пан,
оказался чиновником двенадцатого класса в отставке, служил в Сибири ветеринаром, по фамилии же был пан Муссялович.
Прокурор так и впился в показание:
оказывалось для следствия ясным (как и впрямь потом вывели), что половина или часть трех тысяч, доставшихся в руки Мите, действительно могла оставаться где-нибудь припрятанною в городе, а пожалуй так даже где-нибудь и тут в Мокром, так что выяснялось таким образом и
то щекотливое для следствия обстоятельство, что у Мити нашли в руках всего только восемьсот рублей — обстоятельство, бывшее до сих пор хотя единственным и довольно ничтожным, но все же некоторым свидетельством в пользу Мити.
— Так ты уж это объявлял в показании? — спросил несколько опешенный Иван Федорович. Он именно хотел было пугнуть его
тем, что объявит про их тогдашний разговор, а
оказалось, что
тот уж и сам все объявил.
И он опять кивнул на пачки. Он двинулся было встать кликнуть в дверь Марью Кондратьевну, чтобы
та сделала и принесла лимонаду, но, отыскивая чем бы накрыть деньги, чтобы
та не увидела их, вынул было сперва платок, но так как
тот опять
оказался совсем засморканным,
то взял со стола
ту единственную лежавшую на нем толстую желтую книгу, которую заметил, войдя, Иван, и придавил ею деньги. Название книги было: «Святого отца нашего Исаака Сирина слова». Иван Федорович успел машинально прочесть заглавие.
Неточные совпадения
Правдин. Со всем
тем мы видим, что деньги нередко ведут к чинам, чины обыкновенно к знатности, а знатным
оказывается почтение.
Ободренный успехом первого закона, Беневоленский начал деятельно приготовляться к изданию второго. Плоды
оказались скорые, и на улицах города
тем же таинственным путем явился новый и уже более пространный закон, который гласил тако:
Таким образом
оказывалось, что Бородавкин поспел как раз кстати, чтобы спасти погибавшую цивилизацию. Страсть строить на"песце"была доведена в нем почти до исступления. Дни и ночи он все выдумывал, что бы такое выстроить, чтобы оно вдруг, по выстройке, грохнулось и наполнило вселенную пылью и мусором. И так думал и этак, но настоящим манером додуматься все-таки не мог. Наконец, за недостатком оригинальных мыслей, остановился на
том, что буквально пошел по стопам своего знаменитого предшественника.
Но летописец недаром предварял события намеками: слезы бригадировы действительно
оказались крокодиловыми, и покаяние его было покаяние аспидово. Как только миновала опасность, он засел у себя в кабинете и начал рапортовать во все места. Десять часов сряду макал он перо в чернильницу, и чем дальше макал,
тем больше становилось оно ядовитым.
Потом пошли к модному заведению француженки, девицы де Сан-Кюлот (в Глупове она была известна под именем Устиньи Протасьевны Трубочистихи; впоследствии же
оказалась сестрою Марата [Марат в
то время не был известен; ошибку эту, впрочем, можно объяснить
тем, что события описывались «Летописцем», по-видимому, не по горячим следам, а несколько лет спустя.