Неточные совпадения
Но у этого идиота промелькнуло одно весьма и весьма любопытное замечание, сделавшее бы честь и поумнее его наблюдателю, вот почему даже я об этом и заговорил: «Если есть, — сказал он мне, — который из
сыновей более похожий на Федора Павловича по характеру, так это он, Иван Федорович!» На этом замечании я прерываю начатую характеристику, не
считая деликатным продолжать далее.
И главное, безумный старик сманивает и прельщает предмет его страсти — этими же самыми тремя тысячами, которые
сын его
считает своими родовыми, наследством матери, в которых укоряет отца.
Считая себя сам (и на это есть факты) незаконным
сыном Федора Павловича, он мог ненавидеть свое положение сравнительно с законными детьми своего господина: им, дескать, все, а ему ничего, им все права, им наследство, а он только повар.
В противном случае, если не докажет отец, — конец тотчас же этой семье: он не отец ему, а
сын получает свободу и право впредь
считать отца своего за чужого себе и даже врагом своим.
— Ну, ничего, нечего делать, господа, простите, обмолвился, — каламбурчик-то плох, да это бы еще ничего, что он плох, — штука-то была еще плоше, когда я остался, так сказать, с нулем в перспективе, потому что юнкер-то в отставке — хоть меня в дом к нему и не пускали (на большую ногу жил, затем что были руки длинны!) — а тоже, может быть не ошибкой, родным
сыном считал.
— Дружба к нему обязывает меня молчать, дружба к вам обязывает меня говорить… Я снова доказываю вам искренность моей дружбы и… скажу… Но я не желаю, чтобы ваш
сын считал меня предателем, потому-то я и требую сохранения полной тайны…
Неточные совпадения
— Но я полагал, что Анна Аркадьевна отказывается от развода в том случае, если я требую обязательства оставить мне
сына. Я так и отвечал и думал, что дело это кончено. И
считаю его оконченным, — взвизгнул Алексей Александрович.
Клим был слаб здоровьем, и это усиливало любовь матери; отец чувствовал себя виноватым в том, что дал
сыну неудачное имя, бабушка, находя имя «мужицким»,
считала, что ребенка обидели, а чадолюбивый дед Клима, организатор и почетный попечитель ремесленного училища для сирот, увлекался педагогикой, гигиеной и, явно предпочитая слабенького Клима здоровому Дмитрию, тоже отягчал внука усиленными заботами о нем.
«Кого же защищают?» — догадывался Самгин. Среди защитников он узнал угрюмого водопроводчика, который нередко работал у Варвары, студента —
сына свахи, домовладелицы Успенской, и, кроме племянника акушерки, еще двух студентов, — он помнил их гимназистами. Преобладала молодежь, очевидно — ремесленники, но было человек пять бородатых, не
считая дворника Николая. У одного из бородатых из-под нахлобученного картуза торчали седоватые космы волос, а уши — заткнуты ватой.
— Что ваша совесть говорит вам? — начала пилить Бережкова, — как вы оправдали мое доверие? А еще говорите, что любите меня и что я люблю вас — как
сына! А разве добрые дети так поступают? Я
считала вас скромным, послушным, думала, что вы сбивать с толку бедную девочку не станете, пустяков ей не будете болтать…
— Да? Ты меня
считаешь таким хамелеоном? Друг мой, я тебе немного слишком позволяю… как балованному
сыну… но пусть уже на этот раз так и останется.