Неточные совпадения
Но раз, когда мальчику
было уже лет пятнадцать, заметил Федор Павлович, что тот бродит около шкафа с книгами и сквозь стекло читает их
названия.
У живописца Крамского
есть одна замечательная картина под
названием «Созерцатель»: изображен лес зимой, и в лесу, на дороге, в оборванном кафтанишке и лаптишках стоит один-одинешенек, в глубочайшем уединении забредший мужичонко, стоит и как бы задумался, но он не думает, а что-то «созерцает».
Была у меня тогда книга, Священная история, с прекрасными картинками, под
названием «Сто четыре Священные истории Ветхого и Нового Завета», и по ней я и читать учился.
И он опять кивнул на пачки. Он двинулся
было встать кликнуть в дверь Марью Кондратьевну, чтобы та сделала и принесла лимонаду, но, отыскивая чем бы накрыть деньги, чтобы та не увидела их, вынул
было сперва платок, но так как тот опять оказался совсем засморканным, то взял со стола ту единственную лежавшую на нем толстую желтую книгу, которую заметил, войдя, Иван, и придавил ею деньги.
Название книги
было: «Святого отца нашего Исаака Сирина слова». Иван Федорович успел машинально прочесть заглавие.
«1-е. Лишить ее дворянского названия, и запретить во всей Российской Империи, чтобы она ни от кого, никогда, ни в каких судебных местах, и ни по каким делам впредь именована не
была названием рода ни отца своего, ни мужа».
Неточные совпадения
Хлестаков. Да, и в журналы помещаю. Моих, впрочем, много
есть сочинений: «Женитьба Фигаро», «Роберт-Дьявол», «Норма». Уж и
названий даже не помню. И всё случаем: я не хотел писать, но театральная дирекция говорит: «Пожалуйста, братец, напиши что-нибудь». Думаю себе: «Пожалуй, изволь, братец!» И тут же в один вечер, кажется, всё написал, всех изумил. У меня легкость необыкновенная в мыслях. Все это, что
было под именем барона Брамбеуса, «Фрегат „Надежды“ и „Московский телеграф“… все это я написал.
Всякий дом
есть не что иное, как поселенная единица, имеющая своего командира и своего шпиона (на шпионе он особенно настаивал) и принадлежащая к десятку, носящему
название взвода.
Строился новый город на новом месте, но одновременно с ним выползало на свет что-то иное, чему еще не
было в то время придумано
названия и что лишь в позднейшее время сделалось известным под довольно определенным
названием"дурных страстей"и"неблагонадежных элементов". Неправильно
было бы, впрочем, полагать, что это"иное"появилось тогда в первый раз; нет, оно уже имело свою историю…
Название изменилось, но предположенная цель
была достигнута — Бородавкин ничего больше и не желал.
Знатные особы ходили по улицам и
пели:"A moi 1’pompon", или"La Venus aux carottes", [
Названия французских песенок легкомысленного содержания, которые распевали в Петербурге в увеселительных заведениях приезжие французские певицы.] смерды слонялись по кабакам и горланили камаринскую.