— В чужой монастырь со своим уставом не ходят, — заметил он. — Всех здесь в скиту двадцать пять святых спасаются, друг на друга смотрят и капусту едят. И ни одной-то женщины в эти врата не войдет, вот что особенно замечательно. И это ведь действительно так. Только как же я слышал, что
старец дам принимает? — обратился он вдруг к монашку.
Неточные совпадения
Именно мне все так и кажется, когда я к людям вхожу, что я подлее всех и что меня все за шута принимают, так вот «
давай же я и в самом деле сыграю шута, не боюсь ваших мнений, потому что все вы до единого подлее меня!» Вот потому я и шут, от стыда шут,
старец великий, от стыда.
Дайте ручку поцеловать, — подскочил Федор Павлович и быстро чмокнул
старца в худенькую его руку.
Приезжая
дама помещица, взирая на всю сцену разговора с простонародьем и благословения его, проливала тихие слезы и утирала их платочком. Это была чувствительная светская
дама и с наклонностями во многом искренно добрыми. Когда
старец подошел наконец и к ней, она встретила его восторженно...
Ему вспомнились его же собственные слова у
старца: «Мне все так и кажется, когда я вхожу куда-нибудь, что я подлее всех и что меня все за шута принимают, — так вот
давай же я и в самом деле сыграю шута, потому что вы все до единого глупее и подлее меня».
Он поклонился вчера
старцу, стоя около госпожи Хохлаковой, и, указывая ему на «исцелевшую» дочь этой
дамы, проникновенно спросил его: «Как дерзаете вы делать такие дела?»
— Встань, милый, — продолжал
старец Алеше, —
дай посмотрю на тебя. Был ли у своих и видел ли брата?
Вообрази: я ей отписал о всем приключившемся, и, представь, она мне мигом отвечает запиской, карандашом (ужасно любит записки писать эта
дама), что «никак она не ожидала от такого почтенного
старца, как отец Зосима, — такого поступка!» Так ведь и написала: «поступка»!
Неточные совпадения
А уж упал с воза Бовдюг. Прямо под самое сердце пришлась ему пуля, но собрал старый весь дух свой и сказал: «Не жаль расстаться с светом.
Дай бог и всякому такой кончины! Пусть же славится до конца века Русская земля!» И понеслась к вышинам Бовдюгова душа рассказать давно отошедшим
старцам, как умеют биться на Русской земле и, еще лучше того, как умеют умирать в ней за святую веру.
«А приданого они
дадут, должно быть, немало», — думал
Старцев, рассеянно слушая.
— Не за себя одного
дашь ответ, — отозвался сердито
старец. — Говорю: пора… Спохватишься, да как бы не опоздать. Мирское у тебя на уме.
Дали старцу в рученьку острый нож, // Взбросил он его над седою головой, // Птицею нож полетел в небеса, // Ждут-пождут — он не падает.
— Ты огорчаешь давно уже огорченное сердце естественною казнию, — говорил
старец, — не ведал я, что мог тебя обидеть, не приемля на вред послужить могущего подаяния; прости мне мой грех, но
дай мне, коли хочешь мне что
дать,
дай, что может мне быть полезно…