Неточные совпадения
Федор Павлович узнал о
смерти своей супруги пьяный; говорят, побежал по улице и начал кричать, в радости воздевая руки к небу: «Ныне отпущаеши», а по другим — плакал навзрыд как маленький ребенок, и
до того,
что, говорят, жалко даже было смотреть на него, несмотря на все к нему отвращение.
Обещанию же этому, да и всякому слову отходящего старца, отец Паисий веровал твердо,
до того,
что если бы видел его и совсем уже без сознания и даже без дыхания, но имел бы его обещание,
что еще раз восстанет и простится с ним, то не поверил бы, может быть, и самой
смерти, все ожидая,
что умирающий очнется и исполнит обетованное.
Если сам согрешишь и будешь скорбен даже
до смерти о грехах твоих или о грехе твоем внезапном, то возрадуйся за другого, возрадуйся за праведного, возрадуйся тому,
что если ты согрешил, то он зато праведен и не согрешил.
«Ты сама баба не промах, — сказал он ей, отделяя ей тысяч с восемь, — сама и орудуй, но знай,
что, кроме ежегодного содержания по-прежнему,
до самой
смерти моей, больше ничего от меня не получишь, да и в завещании ничего больше тебе не отделю».
— Слушай, изверг, — засверкал глазами Иван и весь затрясся, — я не боюсь твоих обвинений, показывай на меня
что хочешь, и если не избил тебя сейчас
до смерти, то единственно потому,
что подозреваю тебя в этом преступлении и притяну к суду. Я еще тебя обнаружу!
Вспомнит когда-нибудь Митю Карамазова, увидит, как любил ее Митя, пожалеет Митю!» Много картинности, романического исступления, дикого карамазовского безудержу и чувствительности — ну и еще чего-то другого, господа присяжные, чего-то,
что кричит в душе, стучит в уме неустанно и отравляет его сердце
до смерти; это что-то — это совесть, господа присяжные, это суд ее, это страшные ее угрызения!
Неточные совпадения
— А
что? запишешь в книжечку? // Пожалуй, нужды нет! // Пиши: «В деревне Басове // Яким Нагой живет, // Он
до смерти работает, //
До полусмерти пьет!..»
У батюшки, у матушки // С Филиппом побывала я, // За дело принялась. // Три года, так считаю я, // Неделя за неделею, // Одним порядком шли, //
Что год, то дети: некогда // Ни думать, ни печалиться, // Дай Бог с работой справиться // Да лоб перекрестить. // Поешь — когда останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А на четвертый новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, //
До смерти не избыть!
Луга-то (эти самые), // Да водка, да с три короба // Посулов то и сделали, //
Что мир решил помалчивать //
До смерти старика.
Г-жа Простакова. Да… да
что… не твое дитя, бестия! По тебе робенка хоть убей
до смерти.
«Бежали-бежали, — говорит летописец, — многие, ни
до чего не добежав, венец приняли; [Венец принять — умереть мученической
смертью.] многих изловили и заключили в узы; сии почитали себя благополучными».