Неточные совпадения
Вот это и начал эксплуатировать Федор Павлович, то есть отделываться малыми подачками, временными высылками, и в конце концов так случилось, что когда, уже года четыре спустя, Митя, потеряв терпение, явился в наш городок в другой раз, чтобы совсем уж покончить
дела с родителем, то вдруг
оказалось, к его величайшему изумлению, что
у него уже ровно нет ничего, что и сосчитать даже трудно, что он перебрал уже деньгами всю стоимость своего имущества
у Федора Павловича, может быть еще даже сам должен ему; что по таким-то и таким-то сделкам, в которые сам тогда-то и тогда пожелал вступить, он и права
не имеет требовать ничего более, и проч., и проч.
Все знали тоже, что
дело это получило всероссийскую огласку, но все-таки
не представляли себе, что оно до такой уже жгучей, до такой раздражительной степени потрясло всех и каждого, да и
не у нас только, а повсеместно, как
оказалось это на самом суде в этот
день.
Неточные совпадения
— „А солдатскую шинель, — говорит капитан-исправник, загвоздивши тебе опять в придачу кое-какое крепкое словцо, — зачем стащил? и
у священника тоже сундук с медными деньгами?“ — „Никак нет, — говоришь ты,
не сдвинувшись, — в воровском
деле никогда еще
не оказывался“.
— Почему — странно? — тотчас откликнулась она, подняв брови. — Да я и
не шучу, это
у меня стиль такой, приучилась говорить о премудростях просто, как о домашних
делах. Меня очень серьезно занимают люди, которые искали-искали свободы духа и вот будто — нашли, а свободой-то
оказалась бесцельность, надмирная пустота какая-то. Пустота, и — нет в ней никакой иной точки опоры для человека, кроме его вымысла.
Негодовала
не одна Варвара, ее приятели тоже возмущались. Оракулом этих
дней был «удивительно осведомленный» Брагин. Он подстриг волосы и уже заменил красный галстук синим в полоску; теперь галстук
не скрывал его подбородка, и
оказалось, что подбородок уродливо острый, загнут вверх, точно
у беззубого старика, от этого восковой нос Брагина стал длиннее, да и все лицо обиженно вытянулось. Фыркая и кашляя, он говорил:
— Странный,
не правда ли? — воскликнула Лидия, снова оживляясь.
Оказалось, что Диомидов — сирота, подкидыш; до девяти лет он воспитывался старой
девой, сестрой учителя истории, потом она умерла, учитель спился и тоже через два года помер, а Диомидова взял в ученики себе резчик по дереву, работавший иконостасы. Проработав
у него пять лет, Диомидов перешел к его брату, бутафору, холостяку и пьянице, с ним и живет.
Надеялся тоже и рассчитывал на то, что я и выговаривать слова тогда
у него
не в силах был ясно, об чем
у меня осталось твердое воспоминание, а между тем
оказалось на
деле, что я и выговаривал тогда гораздо яснее, чем потом предполагал и чем надеялся.