Неточные совпадения
—
И знаете,
знаете, — лепетала она, — придите сказать мне, что там увидите
и узнаете…
и что обнаружится…
и как его решат
и куда осудят. Скажите, ведь у нас нет смертной казни? Но непременно придите, хоть в три часа ночи, хоть в четыре, даже в
половине пятого… Велите меня разбудить, растолкать, если вставать
не буду… О Боже, да я
и не засну даже.
Знаете,
не поехать ли мне самой с вами?..
— Это так, это именно так, — восклицал во внезапном возбуждении Алеша, — брат именно восклицал мне тогда, что
половину,
половину позора (он несколько раз выговорил:
половину!) он мог бы сейчас снять с себя, но что до того несчастен слабостью своего характера, что этого
не сделает…
знает заранее, что этого
не может
и не в силах сделать!
А при аресте, в Мокром, он именно кричал, — я это
знаю, мне передавали, — что считает самым позорным делом всей своей жизни, что, имея средства отдать
половину (именно
половину!) долга Катерине Ивановне
и стать пред ней
не вором, он все-таки
не решился отдать
и лучше захотел остаться в ее глазах вором, чем расстаться с деньгами!
Неточные совпадения
Городничий.
И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна
половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же
и не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что на сердце, то
и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь
не прилгнувши
не говорится никакая речь. С министрами играет
и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его
знает,
не знаешь, что
и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
— Я нездоров, я раздражителен стал, — проговорил, успокоиваясь
и тяжело дыша, Николай Левин, —
и потом ты мне говоришь о Сергей Иваныче
и его статье. Это такой вздор, такое вранье, такое самообманыванье. Что может писать о справедливости человек, который ее
не знает? Вы читали его статью? — обратился он к Крицкому, опять садясь к столу
и сдвигая с него до
половины насыпанные папиросы, чтоб опростать место.
Ничего
не было ни необыкновенного, ни странного в том, что человек заехал к приятелю в
половине десятого
узнать подробности затеваемого обеда
и не вошел; но всем это показалось странно. Более всех странно
и нехорошо это показалось Анне.
Я сделался нравственным калекой: одна
половина души моей
не существовала, она высохла, испарилась, умерла, я ее отрезал
и бросил, — тогда как другая шевелилась
и жила к услугам каждого,
и этого никто
не заметил, потому что никто
не знал о существовании погибшей ее
половины; но вы теперь во мне разбудили воспоминание о ней,
и я вам прочел ее эпитафию.
Каменный ли казенный дом, известной архитектуры с
половиною фальшивых окон, один-одинешенек торчавший среди бревенчатой тесаной кучи одноэтажных мещанских обывательских домиков, круглый ли правильный купол, весь обитый листовым белым железом, вознесенный над выбеленною, как снег, новою церковью, рынок ли, франт ли уездный, попавшийся среди города, — ничто
не ускользало от свежего тонкого вниманья,
и, высунувши нос из походной телеги своей, я глядел
и на невиданный дотоле покрой какого-нибудь сюртука,
и на деревянные ящики с гвоздями, с серой, желтевшей вдали, с изюмом
и мылом, мелькавшие из дверей овощной лавки вместе с банками высохших московских конфект, глядел
и на шедшего в стороне пехотного офицера, занесенного бог
знает из какой губернии на уездную скуку,
и на купца, мелькнувшего в сибирке [Сибирка — кафтан с перехватом
и сборками.] на беговых дрожках,
и уносился мысленно за ними в бедную жизнь их.