Неточные совпадения
«Брак? Что это… брак… — неслось, как вихрь,
в уме Алеши, — у ней тоже счастье… поехала
на пир… Нет, она
не взяла ножа,
не взяла ножа… Это
было только „жалкое“ слово… Ну… жалкие слова надо прощать, непременно. Жалкие слова тешат душу… без них горе
было бы слишком тяжело у людей. Ракитин ушел
в переулок. Пока Ракитин
будет думать о своих
обидах, он
будет всегда уходить
в переулок… А дорога… дорога-то большая, прямая, светлая, хрустальная, и солнце
в конце ее… А?.. что читают?»
Митю, конечно, опять образумили за неистовство выражений, но господин Ракитин
был докончен.
Не повезло и свидетельству штабс-капитана Снегирева, но уже совсем от другой причины. Он предстал весь изорванный,
в грязной одежде,
в грязных сапогах, и, несмотря
на все предосторожности и предварительную «экспертизу», вдруг оказался совсем пьяненьким.
На вопросы об
обиде, нанесенной ему Митей, вдруг отказался отвечать.
Неточные совпадения
Особенно
был раздражен бритоголовый человек, он расползался по столу, опираясь
на него локтем, протянув правую руку к лицу Кутузова. Синий шар головы его теперь пришелся как раз под опаловым шаром лампы, смешно и жутко повторяя его. Слов его Самгин
не слышал, а
в голосе чувствовал личную и горькую
обиду. Но
был ясно слышен сухой голос Прейса:
Для Самгина это
была встреча
не из тех, которые радуют, да и вообще он
не знал таких встреч, которые радовали бы. Однако
в этот час он определенно почувствовал, что, когда встречи с людями будили
в нем что-то похожее
на зависть,
на обиду пред легкостью, с которой люди изменяли свои позиции, свои системы фраз, — это
было его ошибкой.
— Кочура этот — еврей? Точно знаете —
не еврей? Фамилия смущает. Рабочий? Н-да. Однако непонятно мне: как это рабочий своим умом
на самосуд — за
обиду мужикам пошел? Наущение со стороны
в этом
есть как будто бы? Вообще пистолетные эти дела как-то
не объясняют себя.
А в-третьих, и главное, если даже Версилов
был и прав, по каким-нибудь там своим убеждениям,
не вызвав князя и решившись снести пощечину, то по крайней мере он увидит, что
есть существо, до того сильно способное чувствовать его
обиду, что принимает ее как за свою, и готовое положить за интересы его даже жизнь свою… несмотря
на то что с ним расстается навеки…
Я так долго возмущался против этой несправедливости, что наконец понял ее: он вперед
был уверен, что всякий человек способен
на все дурное и если
не делает, то или
не имеет нужды, или случай
не подходит;
в нарушении же форм он видел личную
обиду, неуважение к нему или «мещанское воспитание», которое, по его мнению, отлучало человека от всякого людского общества.