Неточные совпадения
Не смущало его нисколько, что этот старец все-таки стоит пред ним единицей: «Все равно, он свят, в его сердце тайна обновления для всех, та мощь, которая установит наконец правду
на земле, и будут все святы, и будут
любить друг друга, и не будет ни богатых, ни бедных, ни возвышающихся, ни униженных, а будут все как дети Божии и наступит настоящее царство Христово».
Не далее как дней пять тому назад, в одном здешнем, по преимуществу дамском, обществе он торжественно заявил в споре, что
на всей
земле нет решительно ничего такого, что бы заставляло людей
любить себе подобных, что такого закона природы: чтобы человек
любил человечество — не существует вовсе, и что если есть и была до сих пор любовь
на земле, то не от закона естественного, а единственно потому, что люди веровали в свое бессмертие.
— Видишь. Непременно иди. Не печалься. Знай, что не умру без того, чтобы не сказать при тебе последнее мое
на земле слово. Тебе скажу это слово, сынок, тебе и завещаю его. Тебе, сынок милый, ибо
любишь меня. А теперь пока иди к тем, кому обещал.
Братья, не бойтесь греха людей,
любите человека и во грехе его, ибо сие уж подобие Божеской любви и есть верх любви
на земле.
Люби повергаться
на землю и лобызать ее.
Раз, в бесконечном бытии, не измеримом ни временем, ни пространством, дана была некоему духовному существу, появлением его
на земле, способность сказать себе: «Я есмь, и я
люблю».
Ибо зрит ясно и говорит себе уже сам: «Ныне уже знание имею и хоть возжаждал
любить, но уже подвига не будет в любви моей, не будет и жертвы, ибо кончена жизнь земная и не придет Авраам хоть каплею воды живой (то есть вновь даром земной жизни, прежней и деятельной) прохладить пламень жажды любви духовной, которою пламенею теперь,
на земле ее пренебрегши; нет уже жизни, и времени более не будет!
Это была та самая ночь, а может, и тот самый час, когда Алеша, упав
на землю, «исступленно клялся
любить ее во веки веков».
— Извините меня. Я не могу говорить об этом хладнокровно. Но вы сейчас спрашивали меня, люблю ли я свою родину? Что же другое можно
любить на земле? Что одно неизменно, что выше всех сомнений, чему нельзя не верить после Бога? И когда эта родина нуждается в тебе… Заметьте: последний мужик, последний нищий в Болгарии и я — мы желаем одного и того же. У всех у нас одна цель. Поймите, какую это дает уверенность и крепость!
— Не надо плакать, мама, — снова ласкаясь к матери, начала Кора. — Видишь ты, я не думаю, чтобы можно было бы очень кого-нибудь
любить на земле… Так и я, исключая тебя, папы и…
Неточные совпадения
Если они уже действительно
любили справедливость и добро своей
земли, не следовало бы им оскорбиться
на надменность моего обращения, следовало бы им подавить в себе собственное честолюбие и пожертвовать своей личностью.
Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал? знать, у бойкого народа ты могла только родиться, в той
земле, что не
любит шутить, а ровнем-гладнем разметнулась
на полсвета, да и ступай считать версты, пока не зарябит тебе в очи.
Она
любила на балконе // Предупреждать зари восход, // Когда
на бледном небосклоне // Звезд исчезает хоровод, // И тихо край
земли светлеет, // И, вестник утра, ветер веет, // И всходит постепенно день. // Зимой, когда ночная тень // Полмиром доле обладает, // И доле в праздной тишине, // При отуманенной луне, // Восток ленивый почивает, // В привычный час пробуждена // Вставала при свечах она.
Кабанов. Нет, постой! Уж
на что еще хуже этого. Убить ее за это мало. Вот маменька говорит: ее надо живую в
землю закопать, чтоб она казнилась! А я ее
люблю, мне ее жаль пальцем тронуть. Побил немножко, да и то маменька приказала. Жаль мне смотреть-то
на нее, пойми ты это, Кулигин. Маменька ее поедом ест, а она, как тень какая, ходит, безответная. Только плачет да тает, как воск. Вот я и убиваюсь, глядя
на нее.
Самгин догадался, что пред ним человек, который
любит пошутить, шутит он, конечно, грубо, даже — зло и вот сейчас скажет или сделает что-нибудь нехорошее. Догадка подтверждалась тем, что грузчики, торопливо окружая запевалу, ожидающе, с улыбками заглядывали в его усатое лицо, а он, видимо, придумывая что-то, мял папиросу губами, шаркал по
земле мохнатым лаптем и пылил
на ботинки Самгина. Но тяжело подошел чернобородый, лысый и сказал строгим басом: