Неточные совпадения
В самом деле, выражаются иногда про «зверскую» жестокость
человека, но это страшно несправедливо и обидно для
зверей:
зверь никогда не может быть так жесток, как
человек, так артистически, так художественно жесток.
Во всяком
человеке, конечно, таится
зверь,
зверь гневливости,
зверь сладострастной распаляемости от криков истязуемой жертвы,
зверь без удержу, спущенного с цепи,
зверь нажитых в разврате болезней, подагр, больных печенок и проч.
Ты возразил, что
человек жив не единым хлебом, но знаешь ли, что во имя этого самого хлеба земного и восстанет на тебя дух земли, и сразится с тобою, и победит тебя, и все пойдут за ним, восклицая: «Кто подобен
зверю сему, он дал нам огонь с небеси!» Знаешь ли ты, что пройдут века и человечество провозгласит устами своей премудрости и науки, что преступления нет, а стало быть, нет и греха, а есть лишь только голодные.
И мы сядем на
зверя и воздвигнем чашу, и на ней будет написано: «Тайна!» Но тогда лишь и тогда настанет для
людей царство покоя и счастия.
Нет, нехорошо — бесчестно и малодушно,
зверь и до зверства не умеющий сдержать себя
человек, так ли, так ли?
— Серафима-то Харитоновна все глаза проплакала, — рассказывала попадья тягучим речитативом. — Бьет он ее, Галактион-то. Известно,
озверел человек. Слышь, Анфуса-то Гавриловна сколько разов наезжала к Галактиону, уговаривала и тоже плакала. Молчит Галактион, как пень, а как теща уехала — он опять за свое.
Потом Михею Зотычу сделалось страшно уже не за себя, а за других, за потемневший разум, за страшное зверство, которое дремлет в каждом человеке. Убитому лучше — раз потерпеть, а убивцы будут всю жизнь казниться и муку мученическую принимать. Хуже всякого
зверя человек, когда господь лишит разума.
Неточные совпадения
Долго боролся, противился // Господу зверь-человек, // Голову снес полюбовнице // И есаула засек.
Мне хочется, чтобы он был совершенным
зверем!» Пошли смотреть пруд, в котором, по словам Ноздрева, водилась рыба такой величины, что два
человека с трудом вытаскивали штуку, в чем, однако ж, родственник не преминул усомниться.
Эта власть замкнутостью и полнотой равнялась власти Орфея [Орфей — в древнегреческой мифологии — певец, пение которого очаровывало не только
людей, но и диких
зверей, деревья, скалы, реки.].
И так он свой несчастный век // Влачил, ни
зверь, ни
человек, // Ни то ни сё, ни житель света, // Ни призрак мертвый…
Тут с громом распахнули двери // Какие-то не
люди и не
звери, // Нас врознь — и мучили сидевшего со мной.