Неточные совпадения
Федор же Павлович на все подобные пассажи
был даже и по социальному своему положению весьма тогда подготовлен, ибо страстно желал устроить свою карьеру хотя чем бы то ни
было; примазаться же к
хорошей родне и взять приданое
было очень заманчиво.
Но дело
было в другой губернии; да и что могла понимать шестнадцатилетняя девочка, кроме того, что
лучше в реку, чем оставаться у благодетельницы.
Статейки эти, говорят,
были так всегда любопытно и пикантно составлены, что быстро пошли в ход, и уж в этом одном молодой человек оказал все свое практическое и умственное превосходство над тою многочисленною, вечно нуждающеюся и несчастною частью нашей учащейся молодежи обоего пола, которая в столицах, по обыкновению, с утра до ночи обивает пороги разных газет и журналов, не умея ничего
лучше выдумать, кроме вечного повторения одной и той же просьбы о переводах с французского или о переписке.
Они вышли из врат и направились лесом. Помещик Максимов, человек лет шестидесяти, не то что шел, а,
лучше сказать, почти бежал сбоку, рассматривая их всех с судорожным, невозможным почти любопытством. В глазах его
было что-то лупоглазое.
— Кстати
будет просьбица моя невеликая: вот тут шестьдесят копеек, отдай ты их, милый, такой, какая меня бедней. Пошла я сюда, да и думаю:
лучше уж чрез него подам, уж он знает, которой отдать.
— Не помирится она со всем, — осклабился Митя. — Тут, брат,
есть нечто, с чем нельзя никакой женщине примириться. А знаешь, что всего
лучше сделать?
— Я пойду, Митя. Я верю, что Бог устроит, как знает
лучше, чтобы не
было ужаса.
— Насчет подлеца повремените-с, Григорий Васильевич, — спокойно и сдержанно отразил Смердяков, — а
лучше рассудите сами, что раз я попал к мучителям рода христианского в плен и требуют они от меня имя Божие проклясть и от святого крещения своего отказаться, то я вполне уполномочен в том собственным рассудком, ибо никакого тут и греха не
будет.
Есть в нем что-то мефистофелевское или,
лучше, из «Героя нашего времени»…
Это
будет, может
быть,
лучше, чем если б я сама, к которой он не хочет больше ходить, объяснилась с ним лично.
Вчера
было глупость мне в голову пришла, когда я тебе на сегодня велел приходить: хотел
было я через тебя узнать насчет Митьки-то, если б ему тысячку, ну другую, я бы теперь отсчитал, согласился ли бы он, нищий и мерзавец, отселева убраться совсем, лет на пять, а
лучше на тридцать пять, да без Грушки и уже от нее совсем отказаться, а?
— Вот таких-то эти нежные барышни и любят, кутил да подлецов! Дрянь, я тебе скажу, эти барышни бледные; то ли дело… Ну! кабы мне его молодость, да тогдашнее мое лицо (потому что я
лучше его
был собой в двадцать восемь-то лет), так я бы точно так же, как и он, побеждал. Каналья он! А Грушеньку все-таки не получит-с, не получит-с… В грязь обращу!
— Нисколько. Я как прочел, то тотчас и подумал, что этак все и
будет, потому что я, как только умрет старец Зосима, сейчас должен
буду выйти из монастыря. Затем я
буду продолжать курс и сдам экзамен, а как придет законный срок, мы и женимся. Я вас
буду любить. Хоть мне и некогда
было еще думать, но я подумал, что
лучше вас жены не найду, а мне старец велит жениться…
Он знал, однако, со слов Катерины Ивановны, что отставной штабс-капитан человек семейный: «Или спят все они, или, может
быть, услыхали, что я пришел, и ждут, пока я отворю;
лучше я снова постучусь к ним», — и он постучал.
— Я, кажется, теперь все понял, — тихо и грустно ответил Алеша, продолжая сидеть. — Значит, ваш мальчик — добрый мальчик, любит отца и бросился на меня как на брата вашего обидчика… Это я теперь понимаю, — повторил он раздумывая. — Но брат мой Дмитрий Федорович раскаивается в своем поступке, я знаю это, и если только ему возможно
будет прийти к вам или, всего
лучше, свидеться с вами опять в том самом месте, то он попросит у вас при всех прощения… если вы пожелаете.
Я так даже думаю, что к самому лучшему,
лучше и
быть не могло…
— Почему, почему
лучше и
быть не могло? — воскликнула Lise, с большим удивлением смотря на Алешу.
Слушайте, Алексей Федорович, нет ли тут во всем этом рассуждении нашем, то
есть вашем… нет, уж
лучше нашем… нет ли тут презрения к нему, к этому несчастному… в том, что мы так его душу теперь разбираем, свысока точно, а?
А если б и
лучше были, то
были бы все-таки такие же на его месте…
— Ах, какое презрение! Алеша, милый, не
будем ссориться с самого первого раза, — я вам
лучше всю правду скажу: это, конечно, очень дурно подслушивать, и, уж конечно, я не права, а вы правы, но только я все-таки
буду подслушивать.
— В прошлый раз еще
лучше выходило, — заметил женский голос. — Вы
спели про корону: «
Была бы моя милочка здорова». Этак нежнее выходило, вы, верно, сегодня позабыли.
— Да будто они там у себя так уж
лучше наших? Я иного нашего щеголечка на трех молодых самых англичан не променяю, — нежно проговорила Марья Кондратьевна, должно
быть, сопровождая в эту минуту слова свои самыми томными глазками.
Лучше уж я останусь при неотомщенном страдании моем и неутоленном негодовании моем, хотя бы я
был и неправ.
Никакая наука не даст им хлеба, пока они
будут оставаться свободными, но кончится тем, что они принесут свою свободу к ногам нашим и скажут нам: «
Лучше поработите нас, но накормите нас».
Поведал он мне, что лес любит, птичек лесных;
был он птицелов, каждый их свист понимал, каждую птичку приманить умел;
лучше того как в лесу ничего я, говорит, не знаю, да и все хорошо.
— «Браво, — кричу ему, в ладоши захлопал, — я с вами и в этом согласен, заслужил!» — «
Будете ли, милостивый государь, стрелять, или нет?» — «Не
буду, говорю, а вы, если хотите, стреляйте еще раз, только
лучше бы вам не стрелять».
«Вы спрашиваете, что я именно ощущал в ту минуту, когда у противника прощения просил, — отвечаю я ему, — но я вам
лучше с самого начала расскажу, чего другим еще не рассказывал», — и рассказал ему все, что произошло у меня с Афанасием и как поклонился ему до земли. «Из сего сами можете видеть, — заключил я ему, — что уже во время поединка мне легче
было, ибо начал я еще дома, и раз только на эту дорогу вступил, то все дальнейшее пошло не только не трудно, а даже радостно и весело».
Это только басня, но она
хорошая басня, я ее, еще дитей
была, от моей Матрены, что теперь у меня в кухарках служит, слышала.
«Пусть уж
лучше я пред тем, убитым и ограбленным, убийцей и вором выйду и пред всеми людьми, и в Сибирь пойду, чем если Катя вправе
будет сказать, что я ей изменил, и у нее же деньги украл, и на ее же деньги с Грушенькой убежал добродетельную жизнь начинать!
У него
была пара
хороших дуэльных пистолетов с патронами, и если до сих пор он ее не заложил, то потому, что любил эту вещь больше всего, что имел.
— Господи! А я думала, он опять говорить хочет, — нервозно воскликнула Грушенька. — Слышишь, Митя, — настойчиво прибавила она, — больше не вскакивай, а что шампанского привез, так это славно. Я сама
пить буду, а наливки я терпеть не могу. А
лучше всего, что сам прикатил, а то скучища… Да ты кутить, что ли, приехал опять? Да спрячь деньги-то в карман! Откуда столько достал?
Исправник наш Михаил Макарович Макаров, отставной подполковник, переименованный в надворные советники,
был человек вдовый и
хороший.
Впрочем, он
был весьма
хорошего общества,
хорошей фамилии,
хорошего воспитания и
хороших чувств и хотя жуир, но весьма невинный и всегда приличный.
Митя встал и подошел к окну. Дождь так и сек в маленькие зеленоватые стекла окошек. Виднелась прямо под окном грязная дорога, а там дальше, в дождливой мгле, черные, бедные, неприглядные ряды изб, еще более, казалось, почерневших и победневших от дождя. Митя вспомнил про «Феба златокудрого» и как он хотел застрелиться с первым лучом его. «Пожалуй, в такое утро
было бы и
лучше», — усмехнулся он и вдруг, махнув сверху вниз рукой, повернулся к «истязателям...
— Да, да! Вот вы
будете ходить, вы увидите, что это за существо. Вам очень полезно узнавать вот такие существа, чтоб уметь ценить и еще многое другое, что узнаете именно из знакомства с этими существами, — с жаром заметил Алеша. — Это
лучше всего вас переделает.
Алеша рассудил, что
лучше уж удовлетворить сперва просьбу мамаши, ибо та
будет поминутно посылать к Лизе, пока он
будет у той сидеть.
Лучше бы прежде, когда надо
было, а теперь что ж, какая же польза?
Только видите ли:
лучше, гораздо
лучше будет, если Дмитрий Федорович убил.
Да это так и
было, хоть я и говорю, что Григорий, но это наверно Дмитрий Федорович, и это гораздо, гораздо
лучше!
Я не думаю, чтоб он
был опасен, притом я позову очень много гостей, так что его можно всегда вывести, если он что-нибудь, а потом он может где-нибудь в другом городе
быть мировым судьей или чем-нибудь, потому что те, которые сами перенесли несчастие, всех
лучше судят.
—
Лучше, что ль, бедной-то
быть?
И странное дело: хотя
был твердо убежден в преступлении Мити, но со времени заключения его все как-то более и более смотрел на него мягче: «С
хорошею, может
быть, душой
был человек, а вот пропал, как швед, от пьянства и беспорядка!» Прежний ужас сменился в сердце его какою-то жалостью.
— Насчет моей болезни падучей-с осведомьтесь всего
лучше, сударь, у докторов здешних: истинная ли
была со мной али не истинная, а мне и говорить вам больше на сей предмет нечего.
Это
был какой-то господин или,
лучше сказать, известного сорта русский джентльмен, лет уже не молодых, «qui frisait la cinquantaine», [«под пятьдесят» (фр.).] как говорят французы, с не очень сильною проседью в темных, довольно длинных и густых еще волосах и в стриженой бородке клином.
Похоже
было на то, что джентльмен принадлежит к разряду бывших белоручек-помещиков, процветавших еще при крепостном праве; очевидно, видавший свет и порядочное общество, имевший когда-то связи и сохранивший их, пожалуй, и до сих пор, но мало-помалу с обеднением после веселой жизни в молодости и недавней отмены крепостного права обратившийся вроде как бы в приживальщика
хорошего тона, скитающегося по добрым старым знакомым, которые принимают его за уживчивый складный характер, да еще и ввиду того, что все же порядочный человек, которого даже и при ком угодно можно посадить у себя за стол, хотя, конечно, на скромное место.
— Отчасти
буду рад, ибо тогда моя цель достигнута: коли пинки, значит, веришь в мой реализм, потому что призраку не дают пинков. Шутки в сторону: мне ведь все равно, бранись, коли хочешь, но все же
лучше быть хоть каплю повежливее, хотя бы даже со мной. А то дурак да лакей, ну что за слова!
— Друг мой, — заметил сентенциозно гость, — с носом все же
лучше отойти, чем иногда совсем без носа, как недавно еще изрек один болящий маркиз (должно
быть, специалист лечил) на исповеди своему духовному отцу-иезуиту.
И вот единственно по долгу службы и по социальному моему положению я принужден
был задавить в себе
хороший момент и остаться при пакостях.
Полагали, впрочем, что он делает это много-много что для игры, так сказать для некоторого юридического блеска, чтоб уж ничего не
было забыто из принятых адвокатских приемов: ибо все
были убеждены, что какой-нибудь большой и окончательной пользы он всеми этими «подмарываниями» не мог достичь и, вероятно, это сам
лучше всех понимает, имея какую-то свою идею в запасе, какое-то еще пока припрятанное оружие защиты, которое вдруг и обнаружит, когда придет срок.
Захотел
лучше остаться в ее глазах вором, но не отдал, а самый главный позор
был в том, что и вперед знал, что не отдам!