Неточные совпадения
Но старшие и опытнейшие из братии стояли на своем, рассуждая, что «кто искренно вошел в эти стены, чтобы спастись, для тех
все эти послушания и подвиги окажутся несомненно спасительными и принесут им великую пользу; кто же, напротив, тяготится и ропщет, тот
все равно как бы и не инок и напрасно только пришел в монастырь, такому место в
миру.
— Помни, юный, неустанно, — так прямо и безо всякого предисловия начал отец Паисий, — что мирская наука, соединившись в великую силу, разобрала, в последний век особенно,
все, что завещано в книгах святых нам небесного, и после жестокого анализа у ученых
мира сего не осталось изо
всей прежней святыни решительно ничего.
— Здесь
все друзья мои,
все, кого я имею в
мире, милые друзья мои, — горячо начала она голосом, в котором дрожали искренние страдальческие слезы, и сердце Алеши опять разом повернулось к ней.
— Подождите, милая Катерина Осиповна, я не сказала главного, не сказала окончательного, что решила в эту ночь. Я чувствую, что, может быть, решение мое ужасно — для меня, но предчувствую, что я уже не переменю его ни за что, ни за что, во
всю жизнь мою, так и будет. Мой милый, мой добрый, мой всегдашний и великодушный советник и глубокий сердцеведец и единственный друг мой, какого я только имею в
мире, Иван Федорович, одобряет меня во
всем и хвалит мое решение… Он его знает.
— И вот теперь, кроме
всего, мой друг уходит, первый в
мире человек, землю покидает. Если бы вы знали, если бы вы знали, Lise, как я связан, как я спаян душевно с этим человеком! И вот я останусь один… Я к вам приду, Lise… Впредь будем вместе…
Солидарность в грехе между людьми я понимаю, понимаю солидарность и в возмездии, но не с детками же солидарность в грехе, и если правда в самом деле в том, что и они солидарны с отцами их во
всех злодействах отцов, то уж, конечно, правда эта не от
мира сего и мне непонятна.
Скажи мне сам прямо, я зову тебя — отвечай: представь, что это ты сам возводишь здание судьбы человеческой с целью в финале осчастливить людей, дать им наконец
мир и покой, но для этого необходимо и неминуемо предстояло бы замучить
всего лишь одно только крохотное созданьице, вот того самого ребеночка, бившего себя кулачонком в грудь, и на неотомщенных слезках его основать это здание, согласился ли бы ты быть архитектором на этих условиях, скажи и не лги!
Если бы возможно было помыслить, лишь для пробы и для примера, что три эти вопроса страшного духа бесследно утрачены в книгах и что их надо восстановить, вновь придумать и сочинить, чтоб внести опять в книги, и для этого собрать
всех мудрецов земных — правителей, первосвященников, ученых, философов, поэтов — и задать им задачу: придумайте, сочините три вопроса, но такие, которые мало того, что соответствовали бы размеру события, но и выражали бы сверх того, в трех словах, в трех только фразах человеческих,
всю будущую историю
мира и человечества, — то думаешь ли ты, что
вся премудрость земли, вместе соединившаяся, могла бы придумать хоть что-нибудь подобное по силе и по глубине тем трем вопросам, которые действительно были предложены тебе тогда могучим и умным духом в пустыне?
Они созидали богов и взывали друг к другу: «Бросьте ваших богов и придите поклониться нашим, не то смерть вам и богам вашим!» И так будет до скончания
мира, даже и тогда, когда исчезнут в
мире и боги:
все равно падут пред идолами.
В семь часов вечера Иван Федорович вошел в вагон и полетел в Москву. «Прочь
все прежнее, кончено с прежним
миром навеки, и чтобы не было из него ни вести, ни отзыва; в новый
мир, в новые места, и без оглядки!» Но вместо восторга на душу его сошел вдруг такой мрак, а в сердце заныла такая скорбь, какой никогда он не ощущал прежде во
всю свою жизнь. Он продумал
всю ночь; вагон летел, и только на рассвете, уже въезжая в Москву, он вдруг как бы очнулся.
Точно изваяние
мира и человека и характеров человеческих, и названо
все и указано на веки веков.
Уходит наконец от них, не выдержав сам муки сердца своего, бросается на одр свой и плачет; утирает потом лицо свое и выходит сияющ и светел и возвещает им: «Братья, я Иосиф, брат ваш!» Пусть прочтет он далее о том, как обрадовался старец Иаков, узнав, что жив еще его милый мальчик, и потянулся в Египет, бросив даже Отчизну, и умер в чужой земле, изрекши на веки веков в завещании своем величайшее слово, вмещавшееся таинственно в кротком и боязливом сердце его во
всю его жизнь, о том, что от рода его, от Иуды, выйдет великое чаяние
мира, примиритель и спаситель его!
Посмотрите у мирских и во
всем превозносящемся над народом Божиим
мире, не исказился ли в нем лик Божий и правда его?
А потому в
мире все более и более угасает мысль о служении человечеству, о братстве и целостности людей и воистину встречается мысль сия даже уже с насмешкой, ибо как отстать от привычек своих, куда пойдет сей невольник, если столь привык утолять бесчисленные потребности свои, которые сам же навыдумал?
Так и у нас будет, и воссияет
миру народ наш, и скажут
все люди: «Камень, который отвергли зиждущие, стал главою угла».
Юноша брат мой у птичек прощения просил: оно как бы и бессмысленно, а ведь правда, ибо
все как океан,
все течет и соприкасается, в одном месте тронешь — в другом конце
мира отдается.
Бог взял семена из
миров иных и посеял на сей земле и взрастил сад свой, и взошло
все, что могло взойти, но взращенное живет и живо лишь чувством соприкосновения своего таинственным
мирам иным; если ослабевает или уничтожается в тебе сие чувство, то умирает и взращенное в тебе.
И вот тот, который должен бы был, по упованиям его, быть вознесен превыше
всех в целом
мире, — тот самый вместо славы, ему подобавшей, вдруг низвержен и опозорен!
Вот отчего точилось кровью сердце Алеши, и уж конечно, как я сказал уже, прежде
всего тут стояло лицо, возлюбленное им более
всего в
мире и оно же «опозоренное», оно же и «обесславленное»!
Замечательно, что Грушенька была со своим стариком за
все время их знакомства вполне и даже как бы сердечно откровенна, и это, кажется, с единственным человеком в
мире.
Как будто нити ото
всех этих бесчисленных
миров Божиих сошлись разом в душе его, и она
вся трепетала, «соприкасаясь
мирам иным».
— Да это же невозможно, господа! — вскричал он совершенно потерявшись, — я… я не входил… я положительно, я с точностью вам говорю, что дверь была заперта
все время, пока я был в саду и когда я убегал из сада. Я только под окном стоял и в окно его видел, и только, только… До последней минуты помню. Да хоть бы и не помнил, то
все равно знаю, потому что знаки только и известны были что мне да Смердякову, да ему, покойнику, а он, без знаков, никому бы в
мире не отворил!
Это не трус, это совокупление
всех трусостей в
мире вместе взятых, ходящее на двух ногах.
И таков ли, таков ли был бы я в эту ночь и в эту минуту теперь, сидя с вами, — так ли бы я говорил, так ли двигался, так ли бы смотрел на вас и на
мир, если бы в самом деле был отцеубийцей, когда даже нечаянное это убийство Григория не давало мне покоя
всю ночь, — не от страха, о! не от одного только страха вашего наказания!
— Слушай, легкомысленная старуха, — начал, вставая с дивана, Красоткин, — можешь ты мне поклясться
всем, что есть святого в этом
мире, и сверх того чем-нибудь еще, что будешь наблюдать за пузырями в мое отсутствие неустанно? Я ухожу со двора.
— Знаете, Алеша, знаете, я бы хотела… Алеша, спасите меня! — вскочила она вдруг с кушетки, бросилась к нему и крепко обхватила его руками. — Спасите меня, — почти простонала она. — Разве я кому-нибудь в
мире скажу, что вам говорила? А ведь я правду, правду, правду говорила! Я убью себя, потому что мне
все гадко! Я не хочу жить, потому что мне
все гадко! Мне
все гадко,
все гадко! Алеша, зачем вы меня совсем, совсем не любите! — закончила она в исступлении.
— То есть, если хочешь, я одной с тобой философии, вот это будет справедливо. Je pense donc je suis, [Я мыслю, следовательно, я существую (фр.).] это я знаю наверно, остальное же
все, что кругом меня,
все эти
миры, Бог и даже сам сатана —
все это для меня не доказано, существует ли оно само по себе или есть только одна моя эманация, последовательное развитие моего я, существующего довременно и единолично… словом, я быстро прерываю, потому что ты, кажется, сейчас драться вскочишь.
Почему изо
всех существ в
мире только я лишь один обречен на проклятия ото
всех порядочных людей и даже на пинки сапогами, ибо, воплощаясь, должен принимать иной раз и такие последствия?
Люди совокупятся, чтобы взять от жизни
все, что она может дать, но непременно для счастия и радости в одном только здешнем
мире.
Надо прибавить, что он говорил по-русски много и охотно, но как-то у него каждая фраза выходила на немецкий манер, что, впрочем, никогда не смущало его, ибо он
всю жизнь имел слабость считать свою русскую речь за образцовую, «за лучшую, чем даже у русских», и даже очень любил прибегать к русским пословицам, уверяя каждый раз, что русские пословицы лучшие и выразительнейшие изо
всех пословиц в
мире.
«
Все, дескать, по-ихнему, позволено, что ни есть в
мире, и ничего впредь не должно быть запрещено, — вот они чему меня
все учили».