Неточные совпадения
— Вы заранее смеетесь, что увидите «наших»? — весело юлил Петр Степанович, то стараясь
шагать рядом с своим спутником
по узкому кирпичному тротуару, то сбегая даже на улицу, в самую
грязь, потому что спутник совершенно не замечал, что идет один
по самой средине тротуара, а стало быть, занимает его весь одною своею особой.
Петр Степанович вдруг вспомнил, как он еще недавно семенил точно так же
по грязи, чтобы поспеть за Ставрогиным, который, как и он теперь,
шагал посредине, занимая весь тротуар.
— А умеешь, то и ладно! — молвил он и в одно мгновение вскинул меня на одно плечо, а брата — на другое, велел нам взяться друг с другом руками за его затылком, а сам покрыл нас своею свиткою, прижал к себе наши колена и понес нас, скоро и широко
шагая по грязи, которая быстро растворялась и чавкала под его твердо ступавшими ногами, обутыми в большие лапти.
Неточные совпадения
Левин надел большие сапоги и в первый paз не шубу, а суконную поддевку, и пошел
по хозяйству,
шагая через ручьи, режущие глаза своим блеском на солнце, ступая то на ледок, то в липкую
грязь.
Действительно,
по саду,
шагая через клумбы, шел Базаров. Его полотняное пальто и панталоны были запачканы в
грязи; цепкое болотное растение обвивало тулью [Тулья — верхняя часть шляпы.] его старой круглой шляпы; в правой руке он держал небольшой мешок; в мешке шевелилось что-то живое. Он быстро приблизился к террасе и, качнув головою, промолвил:
По панелям, смазанным жидкой
грязью, люди
шагали чрезмерно торопливо и были неестественно одноцветны. Каменные и тоже одноцветные серые дома, не разъединенные заборами, тесно прижатые один к другому, являлись глазу как единое и бесконечное здание. Его нижний этаж, ярко освещенный, приплюснут к земле и вдавлен в нее, а верхние, темные, вздымались в серую муть, за которой небо не чувствовалось.
Прямо
по грязи и
по лужам
шагал он, блестя в них красной подкладкой расстегнутого пальто, прямо пересекал улицы, не замечая ни козырявших городовых, ни экипажей и останавливая их движение; и если бы сверху проследить его ежедневный путь ожидания, то представился бы он причудливым сцеплением прямых и коротких линий, вонзающихся друг в друга, спутывающихся в колючий, болезненно изломанный клубок.
Ног не слышал под собой, когда в темную, дождливую осеннюю ночь крупно и спешно
шагал он
по липкой
грязи, возвращаясь от его превосходительства в дальний конец города, где нанимал горенку у вдовой дьяконицы… «Какое счастье, какое вниманье начальства!» — думал он.