Неточные совпадения
Единый народ-«богоносец» — это русский народ, и… и… и неужели, неужели вы меня почитаете за такого дурака, Ставрогин, — неистово возопил он вдруг, — который уж и различить не умеет, что слова его в эту
минуту или старая, дряхлая дребедень, перемолотая на всех московских славянофильских мельницах, или совершенно новое слово, последнее слово, единственное слово обновления и воскресения, и… и какое мне дело до вашего
смеха в эту
минуту!
О, как я презираю ваш гордый
смех и взгляд в эту
минуту!
Правда,
минутами ему ужасно хотелось захохотать, громко, бешено; но он почему-то крепился и сдерживал
смех.
«Наплевать на выражение! — привзвизгнул он тотчас же, подхватив ее улыбку, — пусть “„за нос”, но ведь это правда!..» «Нет, сударыня, настала
минута; знайте, что теперь не до
смеху и не до приемов женского кокетства.
У иных людей глаза никогда не смеются, даже в
минуту смеха; у него губы почти никогда не изменяли своего красивого склада, а глаза улыбались почти постоянно.
Неточные совпадения
Но зачем же среди недумающих, веселых, беспечных
минут сама собою вдруг пронесется иная чудная струя: еще
смех не успел совершенно сбежать с лица, а уже стал другим среди тех же людей, и уже другим светом осветилось лицо…
А вот пройди в это время мимо его какой-нибудь его же знакомый, имеющий чин ни слишком большой, ни слишком малый, он в ту же
минуту толкнет под руку своего соседа и скажет ему, чуть не фыркнув от
смеха: «Смотри, смотри, вон Чичиков, Чичиков пошел!» И потом, как ребенок, позабыв всякое приличие, должное знанию и летам, побежит за ним вдогонку, поддразнивая сзади и приговаривая: «Чичиков!
Случилось так, что после шумного
смеха мы вдруг все замолчали, и в комнате стало так тихо, что слышно было только тяжелое дыхание несчастного Грапа. В эту
минуту я не совсем был убежден, что все это очень смешно и весело.
Бережно, но со
смехом, сам потрясенный и удивленный тем, что наступила невыразимая, не доступная никому драгоценная
минута, Грэй поднял за подбородок вверх это давно-давно пригрезившееся лицо, и глаза девушки наконец ясно раскрылись.
— Ишь лохмотьев каких набрал и спит с ними, ровно с кладом… — И Настасья закатилась своим болезненно-нервическим
смехом. Мигом сунул он все под шинель и пристально впился в нее глазами. Хоть и очень мало мог он в ту
минуту вполне толково сообразить, но чувствовал, что с человеком не так обращаться будут, когда придут его брать. «Но… полиция?»