Неточные совпадения
Это показыванье языка было, разумеется, не совсем удобно для серьезной речи о
произведениях Островского; но и
то нужно сказать, — кто же мог сохранить серьезный вид, прочитав о Любиме Торцове такие стихи...
При последующих
произведениях Островского, рядом с упреками за приторность в прикрашивании
той пошлой и бесцветной действительности, из которой брал он сюжеты для своих комедий, слышались также, с одной стороны, восхваления его за самое это прикрашивание, а с другой — упреки в
том, что он дагерротипически изображает всю грязь жизни.
За «Бедную невесту», «Не в свои сани не садись», «Бедность не порок» и «Не так живи, как хочется» Островскому приходилось со всех сторон выслушивать замечания, что он пожертвовал выполнением пьесы для своей основной задачи, и за
те же
произведения привелось автору слышать советы вроде
того, чтобы он не довольствовался рабской подражательностью природе, а постарался расширить свой умственный горизонт.
Мало
того — ему сделан был даже упрек в
том, что верному изображению действительности (т. е. исполнению) он отдается слишком исключительно, не заботясь об идее своих
произведений.
То — для чего предается он дидактизму,
то — зачем нет нравственной основы в его
произведениях?..
И все это часто говорилось, по поводу одних и
тех же
произведений, критиками, которые должны были сходиться, по-видимому, в основных воззрениях.
Никто до сих пор не дал не только полной характеристики Островского, но даже не указал
тех черт, которые составляют существенный смысл его
произведений.
Но, в сущности, Островский никогда не был ни
тем, ни другим, по крайней мере в своих
произведениях.
Отвергнувши эту, заранее приготовленную, мерку, критика должна была бы приступить к
произведениям Островского просто для их изучения, с решительностью брать
то, что дает сам автор.
К счастию, публика мало заботилась о критических перекорах и сама читала комедии Островского, смотрела на театре
те из них, которые допущены к представлению, перечитывала опять и таким образом довольно хорошо ознакомилась с
произведениями своего любимого комика.
Признавая такие требования вполне справедливыми, мы считаем за самое лучшее — применить к
произведениям Островского критику реальную, состоящую в обозрении
того, что нам дают его
произведения.
Реальная критика относится к
произведению художника точно так же, как к явлениям действительной жизни: она изучает их, стараясь определить их собственную норму, собрать их существенные, характерные черты, но вовсе не суетясь из-за
того, зачем это овес — не рожь, и уголь — не алмаз…
Во-первых, всеми признаны в Островском дар наблюдательности и уменье представить верную картину быта
тех сословий, из которых брал он сюжеты своих
произведений.
Предоставляя это гг. Алмазову, Ахшарумову и им подобным, мы изложим здесь только
те результаты, какие дает нам изучение
произведений Островского относительно изображаемой им действительности.
Его непосредственное чувство всегда верно указывает ему на предметы; но когда его общие понятия ложны,
то в нем неизбежно начинается борьба, сомнения, нерешительность, и если
произведение его и не делается оттого окончательно фальшивым,
то все-таки выходит слабым, бесцветным и нестройным.
Люди, которые желали видеть в Островском непременно сторонника своей партии, часто упрекали его, что он недостаточно ярко выразил
ту мысль, которую хотели они видеть в его
произведении.
Поверьте, что если б Островский принялся выдумывать таких людей и такие действия,
то как бы ни драматична была завязка, как бы ни рельефно были выставлены все характеры пьесы,
произведение все-таки в целом осталось бы мертвым и фальшивым.
По схоластическим требованиям,
произведение искусства не должно допускать случайности; в нем все должно быть строго соображено, все должно развиваться последовательно из одной данной точки, с логической необходимостью и в
то же время естественностью!
По нашему же мнению, для художественного
произведения годятся всякие сюжеты, как бы они ни были случайны, и в таких сюжетах нужно для естественности жертвовать даже отвлеченною логичностью, в полной уверенности, что жизнь, как и природа, имеет свою логику и что эта логика, может быть, окажется гораздо лучше
той, какую мы ей часто навязываем…
Мы только пользуемся случаем высказать его по поводу
произведений Островского, у которого везде на первом плане видим верность фактам действительности и даже некоторое презрение к логической замкнутости
произведения — и которого комедии, несмотря на
то, имеют и занимательность и внутренний смысл.
Признавая главным достоинством художественного
произведения жизненную правду его, мы
тем самым указываем и мерку, которою определяется для нас степень достоинства и значения каждого литературного явления.
Все предыдущее изложение привело нас до сих пор к признанию
того, что верность действительности, жизненная правда — постоянно соблюдаются в
произведениях Островского и стоят на первом плане, впереди всяких задач и задних мыслей.
Для этого-то и необходимо реальное рассмотрение
того, что есть в его
произведениях.
Что касается лично до нас,
то мы никому ничего не навязываем, мы даже не выражаем ни восторга, ни негодования, говоря о
произведениях Островского.
Он мог брать для своих изображений не
те жизненные факты, в которых известная идея отражаемся наилучшим образом, мог давать им произвольную связь, толковать их не совсем верно; но если художническое чутье не изменило ему, если правда в
произведении сохранена, — критика обязана воспользоваться им для объяснения действительности, равно как и для характеристики таланта писателя, но вовсе не для брани его за мысли, которых он, может быть, еще и не имел.
Говоря об отдельном
произведении, критика может увлекаться частностями и ставить в вину писателю
то, что им лишь недостаточно выяснено.
Главное дело в
том, чтоб он был добросовестен и не искажал фактов жизни в пользу своих воззрений: тогда истинный смысл фактов сам собою выкажется в
произведении, хотя, разумеется, и не с такою яркостью, как в
том случае, когда художнической работе помогает и сила отвлеченной мысли…
Теперь, кажется, не нужно доказывать, что таких намерений не было у Островского: характер его литературной деятельности определился, и в одном из последующих своих
произведений он сам произнес
то слово, которое, по нашему мнению, всего лучше может служить к характеристике направления его сатиры.
Без всякого сомнения, художник не имел в виду доказывать
тех мыслей, какие мы теперь выводим из его комедий; но они сами собою сказались в его
произведениях и сказались удивительно правильно.
Неточные совпадения
Едва успев продрать глаза, Угрюм-Бурчеев тотчас же поспешил полюбоваться на
произведение своего гения, но, приблизившись к реке, встал как вкопанный. Произошел новый бред. Луга обнажились; остатки монументальной плотины в беспорядке уплывали вниз по течению, а река журчала и двигалась в своих берегах, точь-в-точь как за день
тому назад.
Он знал, что надо было много внимания и осторожности для
того, чтобы, снимая покров, не повредить самого
произведения, и для
того, чтобы снять все покровы; но искусства писать, техники тут никакой не было.
Хозяйка вышла, с
тем чтобы привести в исполненье мысль насчет загнутия пирога и, вероятно, пополнить ее другими
произведениями домашней пекарни и стряпни; а Чичиков вышел в гостиную, где провел ночь, с
тем чтобы вынуть нужные бумаги из своей шкатулки.
В
то время как бабушка сказала, что он очень вырос, и устремила на него свои проницательные глаза, я испытывал
то чувство страха и надежды, которое должен испытывать художник, ожидая приговора над своим
произведением от уважаемого судьи.
Почти месяц после
того, как мы переехали в Москву, я сидел на верху бабушкиного дома, за большим столом и писал; напротив меня сидел рисовальный учитель и окончательно поправлял нарисованную черным карандашом головку какого-то турка в чалме. Володя, вытянув шею, стоял сзади учителя и смотрел ему через плечо. Головка эта была первое
произведение Володи черным карандашом и нынче же, в день ангела бабушки, должна была быть поднесена ей.