Нужно сколько можно более и правильнее упражнять внешние
чувства ребёнка, чтобы увеличился запас впечатлений в его мозгу, и тогда светлые взгляды и суждения о различных отношениях предметов неизбежно явятся в голове его сами собою.
Неточные совпадения
Точно так же постепенно, вследствие привычки к впечатлениям известного рода, развиваются и все остальные
чувства, следовательно, в это уже время легко произвесть в
ребёнке много привычек и потребностей, которые могут впоследствии укорениться в нём.
Раньше всех
чувств появляется у
ребёнка осязание в губах, которыми он ищет грудь матери; затем развивается зрение, слух, и т. д.
Если человек с первых дней детства привык, например, слышать постоянно мелодические звуки, то естественно, что у него разовьётся
чувство музыкальное; если: в детстве не привык человек переносить неприятных ощущений, то понятно, что малейшая неприятность выводит его из себя; если в
ребёнке успешно старались задерживать свободную деятельность мысли, то неизбежно родится в нём
чувства отвращения и умственной деятельности, и т. д.
Аксаков, и, разумеется, как всегда, непосредственное
чувство ребенка, еще чистого и неиспорченного, служит и здесь горькою уликою взрослым.
Неточные совпадения
Что он испытывал к этому маленькому существу, было совсем не то, что он ожидал. Ничего веселого и радостного не было в этом
чувстве; напротив, это был новый мучительный страх. Это было сознание новой области уязвимости. И это сознание было так мучительно первое время, страх за то, чтобы не пострадало это беспомощное существо, был так силен, что из-за него и не заметно было странное
чувство бессмысленной радости и даже гордости, которое он испытал, когда
ребенок чихнул.
Ну, положим, даже не братьев, не единоверцев, а просто
детей, женщин, стариков;
чувство возмущается, и русские люди бегут, чтобы помочь прекратить эти ужасы.
Дети знали Левина очень мало, не помнили, когда видали его, но не выказывали в отношении к нему того странного
чувства застенчивости и отвращения, которое испытывают
дети так часто к взрослым притворяющимся людям и за которое им так часто и больно достается.
Присутствие этого
ребенка всегда и неизменно вызывало во Вронском то странное
чувство беспричинного омерзения, которое он испытывал последнее время.
«Эта холодность — притворство
чувства, — говорила она себе. — Им нужно только оскорбить меня и измучать
ребенка, а я стану покоряться им! Ни за что! Она хуже меня. Я не лгу по крайней мере». И тут же она решила, что завтра же, в самый день рожденья Сережи, она поедет прямо в дом мужа, подкупит людей, будет обманывать, но во что бы ни стало увидит сына и разрушит этот безобразный обман, которым они окружили несчастного
ребенка.